— Ну что — ты в порядке? — наконец спросил он, словно только для того, чтобы разрядить обстановку.
Эти, казалось бы, совершенно невинные слова неожиданно вызвали у Элли раздражение. А почему, собственно, она должна находиться в подавленном или нервном состоянии? Что, в конце концов, произошло? Да, она видела Гейба через окно. Но он ведь ничего плохого ей не сделал, не так ли? С чего бы ей тогда дергаться?
— Разумеется, я в полном порядке и отлично себя чувствую, — сказала она. — Просто мне неприятно, когда за мной шпионят, а так называемые друзья считают чокнутой или лгуньей.
Он едва заметно улыбнулся уголками губ.
— Извини. Я нисколько не сомневался в том, что ты отлично себя чувствуешь. Просто не знал, что сказать. Уж больно ситуация запутанная и туманная.
— Пожалуй, — произнесла Элли уже без прежнего раздражения в голосе. — Но ты‑то не считаешь меня больной на голову, и я уже за одно это благодарна тебе.
— В тебе много всего намешано, Элли, но сумасшествие с тобой совершенно не вяжется. По крайней мере, в моем восприятии. — На этот раз он одарил ее широкой белозубой улыбкой, в которой ни на гран не было притворства, и она не смогла не улыбнуться в ответ. Правда, в следующий момент они вспомнили, что случилось, и улыбки у них на губах увяли словно сами собой.
— Изабелла считает, что кто‑то в Киммерии работает на Натаниэля, и этот «кто‑то» занимает здесь довольно высокое положение. Так что расследование, которое затеял Радж Пэтел, это не шутки, а самая что ни на есть объективная реальность. — Она заглянула ему в глаза, но ничего похожего на удивление в них не обнаружила, хотя он и заколебался, прежде чем ответить.
— Мы уже некоторое время в курсе того, что кто‑то из учителей, инструкторов или учеников Ночной школы связан с Натаниэлем, — наконец сказал он.
От его слов, подтвердивших ее худшие мысли, у нее на коже выступили мурашки. Когда же она попыталась представить, что с Натаниэлем сотрудничает Желязны, Элоиза или, к примеру, Лукас, у нее под солнечным сплетением образовалась неприятная сосущая пустота.
— Я не в силах поверить в то, что один из нас работает на этого мерзкого типа.
— И никто не может, — тихо сказал Сильвиан. — В том‑то и проблема. Ведь как ни крути, а предателем, по идее, должен оказаться тот, кому мы все безоговорочно доверяем. И это хуже всего.
Элли обхватила себя руками, как если бы ей вдруг стало холодно, и посмотрела на приятеля.
— Зачем они делают это, Сильвиан? Натаниэль и люди, которые на него работают… Чего добиваются, прилагая такие усилия? Чего хотят?