Джессика бы не поверила ни единому моему слову! Но уже в следующее мгновение мое подсознание из каких-то дебрей сигнализировало моему сознанию, что я сижу на коленях у странного незнакомца, а мое сознание глупо улыбнулось и записало в свой блокнотик, что борода у незнакомца все-таки приклеенная.
— Представь, что мы тут одни, — тихо сказал мне незнакомец.
У него был мягкий и обволакивающий голос, эти актеры на что только ни способны, чтобы девушку обворожить.
— Но мы же и так одни, — искренне удивилась я.
— Представь, что мы совсем одни, — настаивал он.
— Представила, — сказала я.
— Закрой глаза, — сказал он.
Разумеется, я закрыла глаза, раз меня просят.
— Представь, что за окнами мороз и вьюга, луна и солнце, поют птицы и цветут цветы, — сказал он.
— Что-что? — сказала я. Но глаза открывать не стала, раз не поступило такой команды.
— Извини.
— Хорошо, — согласилась я.
— Я просто совсем не ожидал, что ты придешь, — сказал он.
— Что? — сказала я.
— Представь, что человек продает душу, оттого что жизнь прекрасна.
Он надолго замолчал.
— Представила, — осторожно сказала я.
— И встречает смертную девушку, без которой не может дальше жить, — продолжил он.
Я помолчала.
— Кто он? — осторожно сказала я.
— Какая разница. Эльф, вампир, злобный тролль, полюбивший земную девушку. Они люди разных миров, и им некогда не быть вместе.
Он опять надолго замолчал. Я тоже молчала. Я чувствовала его дыхание. А еще обалденный тончайший запах мужского одеколона.
Вот бы узнать этот запах в следующий раз. Ведь если он сегодня так и не снимет очки и бороду, я его ни в жизнь в следующий раз не узнаю, чует мое сердце.
— И весь спектакль они будут ходить по острию ножа, — тем временем продолжил молодой человек.
Я чуть дышать не перестала. Оказывается, я сейчас присутствую при зарождении новой жизни — нового спектакля. И мне надо быть очень осторожной.
— А вы можете это мне рассказывать? — удивленно сказала я.
— Конечно, могу, — сказал он и, ни на секунду не задумываясь, добавил: — Ты же можешь сейчас поцеловать загадочного принца.
Ну и что я должна была на это ответить, сказала бы я Джессике, конечно — не могу? И собственными руками порушить сказку?
— Конечно, могу, — через некоторое время занемевшими губами сказала я.
Молодой человек тоже долго молчал. Видимо, обдумывал, а вправе ли он пользоваться сейчас моим заиндевевшим состоянием.
А я и впрямь была в каком-то трансе. Как будто бы за окном и правда были мороз и вьюга, луна и солнце, пели птицы и цвели цветы.
— Тогда поцелуй, — медленно и тихо произнес он.
У меня было такое ощущение, что у него тоже были закрыты глаза. И он тоже находится в таком же странном состоянии, как и я.