Но никто мне ничего не отвечал. Прошло уже несколько дней после нашей последней таинственной встречи, а он не подавал никаких знаков. Никаких намеков. Головокружительных, утонченных и понятных только мне одной.
Неких сигналов, что он тоже не может без меня. Что ему непременно нужно увидеть, почувствовать, в очередной раз свести меня с ума, а потом сделать вид, что все это случайно, ненароком.
И только я одна пойму, что все это было очень точно продумано, выверено, прочувствовано и наметано белыми нитками некоего таинственного чувства. Чувства, что я тоже нужна. Невыносимо, безотлагательно необходима.
Но жизнь моя текла своим чередом, день перетекал в другой день, заканчивалась рабочая неделя. А в моей жизни ничего неординарного не происходило.
Я не могла сама пойти в театр. Как я могла на это решиться? У меня не было никакого повода отправиться туда и сделать вид, что я пришла не по своей воле и сама я прекрасно могу без этого жить.
И я жила дальше без этого.
Весь уик-энд мои двоюродные братья Чарльз и Джеймс вили из меня веревки, заставляли делать луки и стрелы из веток деревьев, а потом спасаться от невидимых врагов в густой траве на заднем дворе дома бабушки Урсулы. Тетя Аманда учила меня нотной грамоте, а дядя Джон — резаться в покер.
Словом, я неплохо проводила время с самыми близкими мне людьми. Мне было весело, комфортно, я купалась в их любви и сама посылала им свою любовь.
Но временами мне хотелось отойти в сторонку и дотронуться пальцем до запотевшего стекла. И написать там одно имя, которое я все еще боялась произнести.
А в понедельник в нашу редакцию пришло новое сообщение.
«Если в первый день запланированного звездопада текущей недели ты пойдешь по дороге, по которой ты уже ходила три раза и еще один раз, ты сможешь встретить новую загадку. Ты должна это сделать, когда день будет уходить на покой, луна еще не будет такой яркой, какой она бывает по ночам, солнце уже скроется за дальними домами. Попробуй найти то, что ты ищешь, и ответить на простой вопрос, Я буду ждать этого ответа».
Сотрудники редакции были в шоке.
— Ну и кто мне объяснит, что тут происходит? — вопрошала всех миссис Ланг.
Две ее секретарши ничего не могли ей объяснить, я тоже пожимала плечами. Зато Майк, Джон и Джоуи встали грудью защищать это сообщение.
— Мы разобьем два сердца, если не выпустим это сообщение в свет, — говорили они.
— Подумаешь, — обиженно поправляла свою прическу миссис Ланг, — мое сердце с молодости разбито, и ничего.
Тем не менее сообщение было поставлено на полосу. Разве ж мы ничего не понимаем? Пусть молодые люди встречаются и разгадывают свои загадки, если поймут, как это сделать. И пусть их сердца не будут с молодости разбиты.