В данном тексте происходит авторское вмешательство в ход времени, так сказать, «особый способ субъективации времени» [Бабенко, Казарин 2006: 118]: З.Н. Гиппиус изобразила вечно длящийся миг. Она «заставила» время остановиться, застыть, окаменеть. И, как следствие, исчезли привычные для человека характеристики объективного мира – звуки, запахи, цвета. Все вокруг потеряло смысл, ценность, поскольку приобрело новую качественную характеристику – бесконечность, утратив другую, на наш и авторский взгляд, более важную, – краткость, мгновенность, конечность. Здесь в результате авторского эксперимента происходит смысловая градация: миг сменяется вечностью, движение – статикой, жизнь – смертью.
Определив обусловленность гиппиусовского времени несколькими факторами, отметим, что временную модель (как и пространственную) в целом можно определить как антропоцентричную по своему концептуальному содержанию. С точки зрения структуры, модель времени З.Н. Гиппиус представляет собой трехкомпонентное смысловое образование: во-первых, объективное время, которое включает историческое (репрезентируемое в основном описанием исторических событий, именами исторических деятелей) и календарное (определяемое точными датами, числами); во-вторых, субъективное (перцептуальное), или время Я-субъекта, тесно связанное с понятием жизнь как отмеренным человеку сроком; в-третьих, в особую группу выделяется умопостигаемое (концептуальное) время, связанное с феноменом Вечности, ее противопоставления мигу, «вечного возвращения», цикличности и т.п.
Лексические средства выражения темпоральности
В поэтическом тексте как вторичной моделирующей системе индивидуальная картина мира воплощается при помощи целенаправленно отобранных, в соответствии с замыслом автора языковых средств [Бабенко, Казарин 2006; Болотнова 2007; Маслова 2004; Михеева 2006; Николина 2003; Панова 2003; Щукина 2004].
Описание временной лексической парадигмы поэтического творчества З.Н. Гиппиус необходимо, на наш взгляд, начать с воспроизведения наивно-языковой концептуализации времени, которая во многом определила гиппиусовский словесный темпоральный ряд. В современной лексикографической практике время как понятие концептуально сложно, «сумма его употреблений недискретна и плохо поддается лексикографической рубрикации» [Панова 2003: 372]. Поэтому время может трактоваться с различных точек зрения и в контексте различных смысловых отношений. Подробное лексикографическое описание лексемы время нами было приведено выше, из которого становится очевидным, что его денотативная область (в отличие от пространства) едина «длительность существования, следование», хотя сигнификаты могут быть самыми разными.