Мы проехали по живописному ущелью. Сначала по обеим сторонам дороги кое-где зеленели узенькие полоски обработанной земли, но вскоре нас окружили горы, величественные в своей первозданной красоте. Горы были покрыты густыми лесами, на лугах паслись стада.
Маранилья докурил шестую сигарету, обернулся и вопросительно посмотрел на меня.
– Как красиво! – воскликнул я. Он кивнул.
Я посмотрел на затылок шофера.
– Быстро едем. А он знает дорогу?
– Еще бы!
– А он справится с машиной на такой большой скорости, да еще на горном серпантине?
– Конечно.
– По нему не скажешь.
– Это прекрасный шофер.
– Колумбиец?
– Да. Вам, североамериканцам, не просто понять этих людей.
– Может быть. Мне показалось, он несколько туповат. Не знаю, сумеет ли он вовремя отреагировать, если попадется встречная машина.
– Будьте спокойны – у него прекрасная реакция.
Вскоре мне представилась возможность убедиться в этом: на одном из крутых поворотов навстречу нам выскочил грузовик. Казалось, столкновение неизбежно. Справа – пропасть, слева стеной – гора. Шофер даже не вздрогнул; он невозмутимо крутанул руль, и наша машина пронеслась буквально в нескольких дюймах от края пропасти, чудом не задев грузовик.
Я вжался в сиденье, сердце бешено колотилось, к горлу подступил кашель.
Сеньор Маранилья как ни в чем не бывало докуривал очередную сигарету. Казалось, он даже не заметил опасности.
– Пожалуй, вы правы, – выдавил я, как только ко мне вернулся дар речи.
Маранилья удивленно посмотрел на меня. Я кивнул в сторону шофера.
– Конечно, – спокойно произнес Маранилья.
Вдруг асфальт кончился – мы въехали в джунгли. Стало невыносимо жарко. Судя по всему, дело было не столько в температуре воздуха, сколько в его влажности. Рубашка насквозь промокла, и я снял пиджак.
Часам к двум дня мы оказались у широкой реки. Проехали миль двадцать вдоль берега, миновали маленький городок. Шофер свернул на узкую грязную дорогу и вскоре затормозил перед большими деревянными воротами. Укрепленная над ними вывеска гласила: «Прииск „Два клевера“». Еще выше были прикреплены внушительных размеров деревянная подкова и два цветка клевера, вырезанные из жести. Стоящие вокруг дома, судя по всему, недавно отремонтировали, но было видно, что им уже много лет.
Навстречу нам вышел высокий, худощавый человек в белой рубахе – управляющий прииском Фелипе Муриндо. По всей вероятности, он не знал английского языка. Это создавало непредвиденные трудности. Я объяснил по-английски, что именно меня интересует.
Сеньор Маранилья заговорил по-испански, Муриндо, внимательно выслушав, протянул мне руку и поздоровался.