– А что Селлерс думает по поводу этого случая? Что это двойное самоубийство? – спросила Берта.
– Похоже, что так, – сказал я, – только там кое-что не сходится. И это беспокоит Селлерса. Но теперь, мне кажется, он уже поставил крест на этом деле.
– Ну и хорошо. Раз он поставил крест, значит, дело закончено.
– Возможно.
– К чему ты клонишь?
– Если они договорились о самоубийстве, то почему он не попал в нее с первого раза?
Жадный интерес разгорелся в Бертиных глазках.
– Ты думаешь, для нас там есть работа, Дональд? – спросила она.
– Еще не знаю.
– Подойди сюда. Садись. Налей себе чего-нибудь. Что ты будешь пить? Кофе? Пиво? Виски с содовой? У меня здесь только кофе. А содовая в холодильнике. И возьми себе чашку…
– Я, пожалуй, выпью чашечку кофе.
Я взял чашку и блюдце. Берта положила мне кусочек торта.
Пробежав глазами записную книжку, она сказала:
– Квартирный телефон Боба Элджина: Корнуолл 6-3481. Как ты думаешь, дружок, почему он промазал первый раз?
– Не знаю. Всего было три выстрела.
– Третья пуля попала в чемодан?
– Да. Это была дамская сумка. И пуля прошла как раз возле ручки. Полиция долго ее искала. Они все ломали себе голову над тем, куда же подевалась третья пуля. Потом открыли сумку и нашли ее там. Она проделала маленькое аккуратное отверстие и затерялась среди вещей.
– Разве она не прошла насквозь?
– Нет. Она застряла на полпути.
– Ну и что здесь для нас интересного, дружок? Что ты думаешь на этот счет?
– Фултон был застрахован на сорок пять тысяч долларов с двойной компенсацией. В случае самоубийства страховой полис считается недействительным. Если же он был застрелен первым, значит, самоубийства не было, и тогда страховой компании пришлось бы выплатить восемьдесят тысяч долларов.
– Но женщина была убита выстрелом в затылок, – сказала Берта.
– Верно.
– Не могла же она это сделать сама!
– Скорее всего, что нет.
Берта разозлилась:
– Какой ты несносный!
– Комиссионные с восьмидесяти тысяч долларов – это довольно крупная сумма, – сказал я.
Берта просияла:
– Тогда займись этим делом, дружок.
– Тебе тоже придется кое-что сделать, Берта. Повидайся с вдовой, заставь ее нанять нас.
– А если это она его кокнула?
– Но ведь есть еще и дети. И если мы защитим их интересы, то суд заставит опекуна выплатить нам гонорар. А опекуном у детей сейчас является мать.
– Я ее заставлю, – сказала Берта решительно.
– Не забывай, что на нее тоже падает подозрение. Она ведь, логически рассуждая, заинтересована в смерти мужа.
– Пошел ты к черту, – сказала Берта сердито. – Сначала ты строишь воздушные замки, а потом выбиваешь почву из-под ног. А что тебя заставляет думать…