Брайан ждал, чувствуя себя как собака, брошенная в поезде хозяевами. Какое-то время он тупо смотрел на старые журналы, а потом стал считать кафельные плитки на полу. Вдруг промелькнула чья-то тень. Сердце Брайана едва не выпрыгнуло из груди. Однако это был не врач, прихода которого он ждал с таким нетерпением. Меньше всего ему сейчас хотелось видеть перед собой это удивительно красивое лицо.
— Привет, доктор Келли.
— Здесь нечего делать прессе. Этот материал не для газеты.
— А вам не кажется, что все зависит от моего решения.
— Я бы хотел побыть один.
Эллен взяла стул, поставила его перед Брайаном и уселась.
— Что там произошло?
— Лой ушиблась.
— Да, я заметила. Но что стало причиной? Господи, что это был за шум? Он пронзил меня всю, словно нож.
— Послушайте, — ответил Брайан, — я не хочу показаться грубым…
— Вот и не надо.
— Я хочу остаться один, мисс Маас… Эллен, если позволите… Я ничего не в состоянии понять. — У Брайана больше не хватило сил продолжать вежливую беседу. — Оставьте меня в покое!
— Так вы не знаете, что это за шум?
— Моя жена сейчас в операционной. Мы можем потерять нашего ребенка! Я хочу побыть один.
— Простите, доктор Келли. Мне очень жаль.
Брайан устало тряхнул головой, подошел к окну и уставился в черное стекло. Как в зеркале, он увидел, что Эллен протянула руку, желая его утешить, затем секунду помедлила, и рука опустилась.
Она постояла еще минуту, затем повернулась и пошла по холлу. Голова Эллен была низко опущена, а плечи сгорбились. Брайану стало ее немного жаль.
Однако она ушла, и это принесло облегчение.
Прошло более двух часов, прежде чем открылась дверь операционной и из нее вышел доктор Гидумэл. Брайан, прикорнувший на трех составленных вместе стульях, с шумом вскочил на ноги. Зеленая одежда врача была испачкана кровью Лой. На мгновение Брайану пришла в голову страшная мысль.
— С ней все хорошо и с вашим сыном тоже, — быстро произнес врач. Брайан весь обмяк. Он вдруг почувствовал, что совершенно обессилел. Гидумэл подвел его к креслу. — Но я хочу знать, что с ней случилось, Брайан. Это страшная рана, результат насилия. Полиция должна составить протокол.
— Она… Я думаю, она расстроилась. Такое волнение…
— Нет, повреждена стенка матки. У нее множество разрывов ткани. Мы все зашили, но это могло произойти только в результате сотрясения, сильного удара.
— Это невозможно. Она не падала и не получала никаких ударов.
Нахмурившись, доктор Гидумэл покачал головой.
— Это повреждение произошло в результате сильного сотрясения, которое воздействовало на матку. Такое могло случиться только при взрыве или страшном ударе. Других объяснений нет.