Конечно, это благодушие подкупает, таких людей мало и они пример для многих, но зачастую судьба делает из них и мучеников…
Марианна поймала себя на том, что как бы ставит это в упрек Чоле, и устыдилась.
Именно теперь она поняла, насколько самоотверженным было участие Чоле в судьбе ее сына.
Честная простая женщина — она оградила мальчика от злых ударов судьбы так, как не сделала бы этого, возможно, по отношению к своему собственному ребенку сама Марианна.
Заботы о чужом младенце заставили Чоле даже расстаться с мужем. Поистине неоплатным был долг Марианны перед ней.
— Чоле, меня беспокоит мягкотелость Бето, — поделилась она своими опасениями с кормилицей.
Чоле, в старомодных очках «с чужого носа» (так и не могла уговорить ее Марианна купить новые), сидела за швейной машинкой, перешивая старые рубахи Бето и Луиса Альберто и платья Марианны в детские рубашонки и платьица для приюта в квартале, где она жила прежде. «Ничто не должно пропадать!» — считала она. Попытки переубедить ее, дать деньги на покупку новой одежды для сирот ни к чему не привели. «Зачем? И в этих походят, на них и так горит все», — отвечала рачительная Чоле.
Она строго посмотрела на Марианну.
— Он не мягкотелый, а добрый, никому не хочет зла.
— Но, по-моему, Лили этим умело пользуется.
— А почему не пользоваться, ежели Марисабель смотрит на мальчика свысока? Третирует его…
— Не понимаю тебя, Чоле.
— Будто он ей не ровня.
— Чоле, как ты можешь такое говорить!
— Марианна, может, ты этого и не замечаешь, а мне со стороны видно.
— С какой такой стороны? Разве мы не одна семья? — воскликнула Марианна.
Чоле смущенно помолчала и, совсем не желая обидеть «богачку» Марианну (у нее и в мыслях не было считать ее за чужую), робко ответила:
— Со стороны нашего квартала, где Бето вырос…
— Чоле, а где росла я? — Марианна всплеснула руками. — Во дворце? Я росла на ранчо, среди грубых людей, ругани. Носила что придется. Почти не училась. Но когда я встретила Луиса Альберто, это не помешало мне стать другой. Думаю, дело здесь не в заносчивости Марисабель, а именно в мягкотелости Бето. Он мужчина, и если он любит Марисабель, то должен действовать решительно. Выяснить до конца свои отношения с ней.
— Так ведь и я ему это советую.
Их разговор прервало появление Марисабель.
После всего случившегося ее словно подменили. Внешняя умиротворенность, бледность и некоторая вялость в движениях еще больше подчеркивали ее необычную грациозную красоту.
— Мама, Умберто приглашает меня и Джоану на свой день рождения…
— Я думаю, тебе лучше отложить первый после болезни выход из дома еще на недельку, — сказала Марианна, внутренне устыдившись того, что мотивирует свое мнение не самим поводом для выхода, а озабоченностью здоровьем Марисабель.