Сьюзен явно давала понять, что не хочет продолжать разговор. Джине и на этот раз не удалось узнать, что все-таки произошло когда-то между ее женихом и этой девушкой…
— Я спущусь через пару минут, — пообещала она.
Подождав, пока голова Сьюзен не скрылась в люке, Джина решительно направилась к рулевой рубке.
Рей стоял у штурвала. Он бросил на девушку жгучий взгляд и чуть слышно произнес:
— Наконец-то мы одни!
Джина ответила ему жестким, полным негодования тоном:
— Когда прекратятся все эти штучки! Ты забыл, что дал мне сутки на размышление? Зачем же устраивать подобный спектакль?
— Затем, чтобы не выпускать из виду свой потенциальный капитал.
— Я не твой капитал, Рей! И даже не потенциальный.
— Ну, это еще как сказать! А сейчас ступай все-таки к своему суженому. Он совсем позеленел.
Рей повернулся к ней спиной и снова взялся за штурвал. Джина смотрела на него, и перед ее глазами проплывали воспоминания совсем недавних дней. Вот точно так же они оба стояли у штурвала яхты. Джина вела корабль, а Рей восхищался ее мастерством. Над головой раскинулось мягкое вечернее небо. За бортом — голубая гладь океана. Вдали тянулись зеленые берега острова. Их души переполняла любовь, а глаза светились счастьем. Казалось, что так будет вечно. И вот сейчас он стоит рядом, обнаженный по пояс, как и тогда. Но она даже не смеет подойти к нему сзади и обнять, как прежде…
Спускаясь по трапу, она встретила Сьюзен. На ней был игривый желтый купальник, прикрытый сверху тонкой пляжной накидкой. И вообще вся она выглядела очень свежей и аппетитной.
— Как вы себя чувствуете, Джина?
— Спасибо, вполне прилично. А Эндрю?
— В каюте и почти при смерти. Говорит, что воскреснет только тогда, когда почувствует под ногами землю. Не понимаю, зачем он вообще поехал?
Этот презрительный тон задел Джину. Она зло посмотрела на Сьюзен и резко ответила:
— Зачем? А затем, чтобы не дать вам рассказать мне лишнего.
— Неужели он меня так плохо знает?
— Значит, есть о чем рассказать, не так ли? Говорите прямо, Сьюзен: вы влюблены в Эндрю?
Та вдруг расхохоталась. Причем так заразительно, что усомниться в ее искренности было невозможно.
— Когда-то я в него действительно, как говорят, втюрилась. Но все это давно прошло. Очень давно. Если вас интересует, почему мы расстались, то лучше спросите Эндрю. Может быть, он скажет вам правду. А может — и нет! Это зависит от того, какой реакции он ждет от вас на подобное признание. Эндрю любит манипулировать людьми. Из него, наверное, получился бы неплохой кукловод.
— Что вы имеете в виду? — нахмурилась Джина.