Рей рассмеялся и, поддерживая ее под локоть, пока она спускалась по сходням, произнес:
— Что-то говорит мне: Филипп будет не очень доволен мешками у вас под глазами. Еще, чего доброго, выберет для съемок другую яхту. А мне бы этого не хотелось. Ведь в таком случае нам с вами будет трудно видеться.
Он полуобнял Джину за плечи и отвел на несколько шагов от края пристани. Тронутая его заботой, она спросила полушепотом:
— Вы хотите меня снова увидеть?
— Увидеть? Я хочу быть с вами постоянно!
Джина посмотрела в его глаза долгим, серьезным взглядом. Потом сказала тихим голосом:
— Может быть, это прозвучит глупо, но у меня такое чувство, будто я знала вас всю жизнь. — И она потупила взор.
Рей нежно взял девушку за подбородок и поднял ее голову так, что их глаза снова встретились.
— Джина, я понял, что вы необыкновенная девушка, с первой минуты нашей встречи.
Она почувствовала тепло его мягких губ на своих. Это был нежный, робкий, но многообещающий поцелуй. Джина почти физически ощущала, как тает ее сердце, переполненное блаженством. Рей глубоко вздохнул.
— В этом есть что-то сверхъестественное. Еще утром я был нормальным, вполне уравновешенным человеком. И вдруг в душе сразу все перевернулось, и теперь мне просто трудно объяснить, что происходит.
Но Джина отлично понимала его состояние. Понимала, потому что сама чувствовала то же самое. Она подняла на него свои голубые глаза и неуверенно спросила:
— Вы… Вы жалеете об этом, Рей?
— Черт побери, вовсе нет! Я ждал вас всю жизнь и уж теперь не отступлю!
Сердце девушки рвалось из груди, дыхание стало частым. Колени дрожали. Какое в конце концов имеет значение то, что они только сегодня встретились? Ведь если это предназначение судьбы, то оно может сбыться и в пять минут так же, как и растянуться на пятьдесят лет!
Но то, что они были созданы друг для друга, в этом Джина не сомневалась.
Рей высадил ее у входа в гостиницу и отъехал, чтобы припарковать машину. Девушка стояла у дверей и ждала. Ей не хотелось, чтобы этот необыкновенный вечер кончился. Он должен длиться еще и еще… Вечно! Когда же Рей вернулся, обнял ее и они снова поцеловались, это был уже не тот стыдливый поцелуй. В нем чувствовались страсть и жгучий огонь вспыхнувшего желания. Огонь, который разгорался весь вечер, теперь грозил вырваться из-под контроля.
Горячее мужское дыхание обжигало лицо Джины, ладони сдавливали ее щеки. Голова кружилась, и девушке казалось, что она вот-вот упадет. Рей заметил ее состояние, чуть отстранился и, лукаво улыбнувшись, спросил:
— Что же вы не спрашиваете о моих подружках?