Джина выбежала в коридор, сняла с вешалки плащ и накинула на плечи. На столике лежал небольшой фонарик. Девушка схватила его и сунула в карман, потом осторожно приоткрыла дверь и незаметно выскользнула на улицу…
Кругом бесновался ад. Молнии сверкали одна за другой. Гром грохотал, не переставая ни на секунду. Ветер сбивал с ног. Ливень, обрушившийся из низких черных туч, не давал дышать. Джина бежала, пригнувшись и почти ничего не видя перед собой. Только раз она не выдержала и закричала — когда прямо перед ней с треском упала огромная пальма и перегородила дорогу. Опомнившись и чуть-чуть отдышавшись, девушка перелезла через эту преграду и побежала дальше…
Дверь была заперта. Джина дернула за шнурок колокольчика. Тихо! Неужели?.. Нет, не может быть! И она принялась в отчаянии молотить кулачками по дверным доскам с душераздирающими криками:
— Рей! Да откликнись же ты наконец! Проклятое чудовище! Скажи только, что ты жив! Больше мне ничего не надо!
— Какого черта? Кто там еще?!
Дверь приоткрылась, и яркий луч света ослепил девушку. Знакомые сильные руки подхватили ее и внесли в дом.
— Ты?! — воскликнул Рей, опустив свою ношу на стул. — Откуда?
— Слава богу — жив! — простонала Джина.
— Кто?
— Ты! Кто же еще?!
Рей снял с нее плащ и стащил с ног разбухшие от воды туфли.
— Говорил же тебе: не выходи из дома! Разве так можно? Дуреха!
— Не спорю — говорил! Но как я могла сидеть дома, не зная, жив ты или нет? Я так боялась за тебя, Рей! Что ты наставил на меня этот фонарь, как прожектор? Убери его!
Хэмилтон только сейчас сообразил, что держит в руках переносной фонарь, свет которого по яркости не уступал автомобильной фаре.
— Я хочу убедиться, что с тобой все в порядке.
— Все, все в порядке! Убедился?
Джина воровато спрятала свою левую руку за спинку стула: на ободранных пальцах была кровь.
— Слава тебе, господи! Обошлось! — облегченно вздохнул Рей и потушил «прожектор». При свете уже знакомой керосиновой лампы на террасе сразу стало как-то очень уютно. — Нет, все-таки ты чокнутая! А если бы тебя убило молнией или придавило деревом? Я видел, сколько их поломало и вырвало с корнями за этот вечер. Надо же иметь хоть несколько извилин в голове!
Джина почувствовала, что начинает приходить в себя, и огрызнулась:
— Перестань на меня орать!
И тут же разрыдалась. Рей исчез на мгновение и вернулся со стаканом воды.
Она выпила, и ей стало лучше. Еще немного успокоившись, Джина встала со стула.
— Ну, мне пора. Ты цел и невредим, значит, надо возвращаться.
— Да ты что? Никуда я тебя не отпущу.
— Не удерживай меня, Рей.