— Одним словом, я вам сказал, что видел, а вы уже сами решайте, что с этим делать! — резко резюмировал Эдик, допил свой сок и отодвинул стул. — Добавить мне нечего, я хочу домой.
Носков-старший поморщился и посмотрел на Гурова так, словно хотел сказать, мол, не сердитесь на сына. Он ведь и правда перенес стресс, давайте снисходительно отнесемся к его капризам.
Гуров спокойно поблагодарил Эдика, после чего поднялся и сказал:
— Я тоже не стану задерживаться. Информацию твою, Эдуард, мы, разумеется, проверим самым тщательным образом.
Эдик кивнул, а потом неожиданно с пафосом в голосе сказал:
— А если не проверите, то я сам это сделаю! Я лично найду того негодяя, который убил мою мать!
— Так, ладно, герой! — прикрикнул на него Носков-старший, которому тоже порядком надоело детсадовское поведение сына. — Давай шагай в машину. Я отвезу тебя домой, и чтобы никаких глупостей! Или лучше поехали со мной, а то ты Вике уже все нервы вымотал!
Эдик набычился и пошел за отцом, бормоча себе под нос что-то не слишком любезное. На улицу они вышли втроем и зашагали к автостоянке по дорожке, выложенной кирпичиками. Отец шел справа от сына, Гуров держался слева и чуть впереди. Неожиданно полковник обратил внимание на малюсенькую яркую точку, которая мелькнула перед его глазами и тут же исчезла.
Интуиция опытного сыщика не позволила ему пропустить эту мелкую деталь. Гуров мгновенно охватил взглядом пространство. Неожиданно в этом ему помог Анатолий Петрович, который шел рядом с сыном и что-то наставительно ему выговаривал.
— Подожди, что это у тебя такое? Майонезом измазался, что ли? — ворчливо спросил он, протягивая руку к груди Эдика.
Гуров увидел, что блестящая точка переместилась туда же, и среагировал моментально. Он с силой отбросив руку Анатолия Петровича, заодно оттолкнул подальше его самого, всем корпусом навалился на Эдика, уронил парня на землю и закрыл собой.
— Лежать, не двигаться! — заорал сыщик. — Голову руками закрыть!
Полковник чуть повернул лицо в сторону. Яркая точечка немного попрыгала по дорожке, не нашла своей цели и исчезла.
— Лежать, не подниматься! — продолжал командовать Гуров. — Не шевелиться вообще!
Он видел, как Анатолий Петрович, ошалевший от происходящего, с перепуганными глазами лежал неподалеку, неуклюже скрючившись на земле и послушно прикрывая голову руками. Эдик копошился где-то под сыщиком. Он ничего не понимал и пытался выбраться из-под Гурова, но полковник тяжело давил на него, не давая пошевелиться.
— Пустите! — послышался глуховатый голос Эдика. — С ума, что ли, сошли?