Он торопливо постучал.
— Открыто! — раздался, будто из преисподней, голос.
Привезенцев вошел и непроизвольно сморщился от букета самых разных запахов. Все они вызывали в нем отвращение. Странно, но приди он сейчас, например, к любимой женщине, это, напротив, вскружило бы голову. Как человек, любивший делать своим дамам сердца подарки, он разбирался в женской парфюмерии, и без труда различил среди прочих аромат косметики «Chanel». Точно таким начала пользоваться жена, как только отыскала у себя на лице первую морщинку.
В свете, попадающем в коридор из комнаты, появилась Ольга. В какой-то момент он не узнал ее. Утонченная фигура в черном вечернем платье медленно приблизилась к нему новой волной древесного аромата с едва уловимыми нотами табака.
— Ты куришь? — удивился он.
— Так, иногда, — она посторонилась. — Проходи.
Шестакова взяла телефонную трубку и стала тыкать в кнопки. Привезенцев подошел к окну и посмотрел вниз. По дну каменного ущелья плыли огни машин.
— Это триста восьмой вас беспокоит, я заказ вам делала… Хорошо.
— Мы могли бы спуститься в ресторан, — усаживаясь в кресло, сказал Привезенцев.
— Ты же боишься появляться в людных местах в моем присутствии, — прищурилась она.
— Как раз нет, — покачал он головой. — На этот случай всегда можно сказать, будто обсуждали очередную экологическую проблему.
— Сегодня как раз лучше избежать посторонних глаз, — Шестакова показала ему спину: — Если хочешь, то там бар. Правда, я туда не заглядывала.
«Как раз кстати!» — обрадовался Привезенцев, тут же вспомнив народную мудрость: «Не бывает некрасивых женщин, бывает мало выпито водки».
Он встал, подошел к бару, сделанному из дерева. Внутри оказалось несколько бутылок с содержимым на любой вкус.
— Ты что предпочитаешь? — спросил он.
— Ничего, — она чмокнула губами. — За компанию могу белого.
Привезенцев взял штопор.
— У тебя есть чем зажечь свечи? — спросила она.
Он неожиданно представил себя при свечах в обществе этой старухи и непроизвольно поежился.
— Нет так нет, — по-своему восприняв его движение плечами, успокоилась она.
В дверь постучали.
— Войдите! — повысила она голос.
Толкая левой рукой перед собой никелированную тележку, в номер вошел официант:
— Добрый вечер… Ваш ужин…
Официант проворно разложил «уши», превратив тележку в сервировочный столик. Ловко расставил тарелки, положил приборы. Центр украсил небольшой жаровней и кастрюлькой.
— Знаете что, молодой человек, — Шестакова подняла на официанта взгляд, — оставьте нас. Я сама справлюсь.
— Вы уверены? — растерялся парень.
— Абсолютно, — кивнула она. — И не волнуйтесь, вы все сделали хорошо…