– Поцелуй меня, – неожиданно попросила она.
Сергей и сам хотел обнять её и поцеловать при встрече, да как-то стушевался вначале. Без году неделя знакомы, неизвестно где отсутствовал и заявился, как снег на голову: вот он я, любите меня и целуйте.
Просьбу Эльжбеты он выполнил с превеликим удовольствием. Губы у Эли были мягкие, а запах! Желанная женщина всегда пахнет по-особенному. На войне пахнет плохо: порохом, тротилом, кровью, оружейной смазкой, грязью и смертью. А от Эльжбеты пахло миром, спокойствием и чем-то уютным, домашним.
Долго целовал Сергей Элю, оторваться от губ не мог, словно не губы это были, а мёд.
– Фу, колючий какой! – женщина провела ладошкой по его щеке. Сергей попытался вспомнить, когда он брился, выходило – вчера. Перед боем бриться, как и есть – плохая примета. Почему нельзя есть, понятно. При пулевом или осколочном ранении в живот больше шансов выжить, если желудок пустой. А вот почему бриться нельзя, никто объяснить не мог. Так же как у лётчиков нельзя говорить «последний полёт», обязательно поправят – крайний. И перед вылетом никогда не фотографируются.
Женщина взяла его за руку и повела в спальню.
– Раздевайся.
Кто был бы против? Сергей разделся быстро, как солдат при команде «отбой», и нырнул под одеяло.
Внезапно нахлынули воспоминания: точно так же всё происходило несколько месяцев назад. Только он тогда носил форму власовца и был на чужой территории. А вокруг были враги, и только в доме у Эли он чувствовал себя в относительной безопасности. Теперь же он – командир штрафного батальона, взявшего город, и пусть на ночь, на сутки – но он полновластный его хозяин. И не приходится опасаться, что в дом вломятся немцы или власовцы и придётся отстреливаться до последнего патрона. Или убегать через окно в близкий лес, бросив Элю на растерзание.
Эля пришла со свечкой, скинула халатик, оставшись нагой.
– Я погашу, – слегка смущаясь, сказала она, – со свечками нынче целая проблема. – И задула свечу.
За эти несколько секунд Сергей успел полюбоваться телом Эли. А дальше – ласки в потёмках, соитие. Сергей выдохся за день и уснул сразу.
Под утро он проснулся от того, что его ласкали. Эльжбета целовала его в шею, поглаживала плечи и грудь. Ощущения были неожиданными и приятными. Вдруг он ощутил влагу на своей коже.
– Эля, ты что, плачешь?
– Проклятая война! Ведь мы могли бы жить вместе, а теперь я даже не знаю, увидимся ли мы ещё…
– На войне всякое может случиться, потому загадывать вперёд не хочу. И обещать тебе ничего не буду.
Эля принялась целовать его в губы, и ласки становились всё жарче.