— Ну, сучка, сама напросилась, я тебе щас!..
Алевтина приблизилась, увернулась от удара, пропуская кулак слева, наотмашь врезала ладонью по щеке здоровяка, а второй ладонью сплющила ему нос. Пока он хватался за лицо, она повернулась вокруг своей оси и вонзила колено ему в бок. Парень вскрикнул, перекашиваясь, хватаясь за бок, и в тот же момент локоть Алевтины нашел его солнечное сплетение.
Четвертый любитель макового дурмана не стал испытывать свое умение драться и достал пружинный нож, но воспользоваться им не успел. Недалеко прогремел выстрел, из-за сарая на поле вышла Марина с ружьем в руках, навела стволы на бандита.
— Убирайтесь! Живее!
Чертыхаясь, постанывая, налетчики подобрали свои сумки и потянулись за вожаком с ножом к дороге, сели в микроавтобус.
— Ну, падлы, мы еще вернемся! — крикнул первый, подвернувшийся под руку Алевтине. — Молить будете о…
Громыхнул еще один выстрел, фара микроавтобуса разлетелась брызгами. Шофер врубил скорость, и машина умчалась, унося команду наркоманов.
— Ты даешь, Алька! — подошла к подруге Марина. — Давно карате занимаешься?
— Это не карате, китайская школа. А если они вернутся?
— Пусть осмелятся. — Марина взвесила в руке ружье. — Есть и посерьезней игрушки.
К подругам подковыляла баба Варя, вытирая слезы на ходу, обняла их.
— Ох, девоньки, спасибо! Век не забуду! Паршивцы, на мои пироги с маком позарились… Ох, что за жизнь пошла…
Через полчаса они позавтракали, и Марина вывела со двора свой темно-зеленый джип.
— Тебя куда?
— Вообще-то в Славутич, там готовится пресс-конференция директора АЭС. Вечером собиралась домой, но теперь не полечу, пару дней у тебя поживу. Не сильно стесню?
— Да что ты, Алька, — Марина выехала на дорогу, — я давно не чувствовала себя так хорошо. Конечно, оставайся. К Мутику сходим, по грибы, отдохнем, наговоримся. Захочешь — к мужикам в гости напросимся, у меня команда подобралась очень даже неплохая.
— Благодарствую, — улыбнулась Алевтина, — мне мужиков и в редакции хватает. Вот в баню я бы с тобой сходила.
— Организуем.
— Тогда поехали к станции, оттуда я доберусь до Славутича сама.
— Подброшу, дорога хорошая и пустая, много времени не займет, а вечером заберу.
Джип набрал скорость и покатил по асфальтовой дороге, соединявшей деревню с шоссе. На многие километры вокруг не было ни одного человека, по дороге уже давно никто не ездил, кроме спецкоманд и военных патрулей, и снова темное психологическое давление давней трагедии заставило Алевтину почувствовать злую тоску здешних мест и грозную, невидимую для глаз опасность.