Позавчера вечером – вернее, ночью, когда Тритан провожал Павлу домой после беседы с Ковичем – она не удержалась и спросила:
– А что за легенда вдохновила Вечного Драматурга на эту, как ее… «Последнюю ночь»?
– «Первую ночь», – поправил Тритан рассеяно.
Павла покраснела – по счастью, было темно.
– Не удивительно, что вы не знаете, – Тритан совершенно верно истолковал ее заминку. – Это откровенно слабая пьеса… ранняя пьеса великого человека. Не пользуется популярностью… на мой взгляд, заслуженно. А легенда… что легенда. Некие влюбленные поженились – и в первую же брачную ночь оба угодили в Пещеру, встретились, и жена-саажиха задрала мужа-схруля… С тем чтобы проснуться утром около мертвого тела.
Холодный ночной ветер нырнул Павле под курточку; она поежилась и крепче ухватилась за локоть Тритана.
– А Вечный Драматург, который в ту пору не был Вечным, а был, скорее всего, просто сопливым мальчишкой-подмастерьем – он представил всю эту историю как мелодраму. Будто молодые супруги узнали друг друга в Пещере… И саажиха отказалась от трапезы. Вот это самое и имел в виду ваш Кович.
– Он не мой, – сказала Павла почти обиженно. – Что мне за дело до него…
– Но вы ведь с ним работаете? – удивился Тритан. – передача-то будет?..
– Передача-то будет, Павла? – Кович раскрыл окно, впуская в кабинет отдаленный шум улицы.
– Будет, – Павла решила не садиться, подчеркивая тем самым краткость своего визита. – В будущий четверг. Завтра запись… Мне велели договориться насчет интервью.
– А вы? – Кович уселся за стол, бездумно провел взглядом по пестрой сетке календаря за Павлиной спиной.
– А что я? – она начинала злиться.
– Ну, договаривайтесь, – Кович уставился ей прямо в глаза. Павла слышала, что примерно так тестируют глупых девчонок при поступлении в театральный: «Представьте, что я ваш шеф. Упросите меня дать вам отпуск».
– А чего договариваться, – Павла отвернулась. – Согласитесь – хорошо… завтра приедет съемочная группа. Не согласитесь – так и будет…
Кович полез в ящик стола. Вытащил красный маркер, коробку из-под синей туши, перочинный нож; бездумно разложил перед собой, будто решившись открыть в своем кабинете маленькую торговую точку. Филиал канцелярской барахолки.
– Павла… Вам вчерашний спектакль… Черт, это было позавчера… Вы сказали, что вам нравиться – соврали?
– Я не театровед, – сказала Павла сухо. – Чего вы от меня хотите? Интервью будет брать собственноручно господин Мырель…
– Плевал я на господина Мыреля, – сказал Кович задумчиво. – А вот ваш господин Тритан Тодин меня беспокоит. Это очень сложный… гм… человек. Не стоило с ним связываться.