Поморщилась, как от кислого. С отвращением оглянулась на охранников:
— Идите к черту… Поехали. Я передумала.
* * *
Спустя еще час машина остановилась снова. Ирена к тому времени впала в муторное оцепенение — дорога извивалась, как червь на рыболовном крючке, и приходилось бороться с подступающей дурнотой.
Еще одна «техническая остановка»?..
Голоса снаружи.
Она с трудом поднялась со скамейки. Потянулась было к окну — но тут дверь распахнулась, впуская в духоту фургончика ледяную струю изысканного горного воздуха.
Ирена прищурилась, хотя солнце стояло не так уж высоко и светило с другой стороны.
— Выходите…
Оттого, что охранник обратился к ней на «вы», по коже продрал мороз. Она не успела оглянуться, как на запястьях у нее защелкнулись наручники.
Здесь уже лежал снег. И хлестал, как мокрое полотенце, ветер.
Тюремный фургончик нос к носу стоял с другой машиной. Высокой, с широкими рифлеными шинами, с прожектором на крыше — хорошая машина, сразу видно, вездеход…
— …Распишитесь.
Ирена не сразу узнала господина адвоката Яна Семироля. Вместо элегантного костюма на нем были спортивная куртка и брезентовые камуфляжные штаны, а на голове — лыжная шапочка с изображением желтой смеющейся мыши.
— …Распишитесь здесь…
Господин адвокат положил на колено картонную папку, вытащил из кармана ручку, блеснувшую на солнце золотым пером, и подмахнул по очереди два комплекта желтоватых документов.
Ирена чувствовала на своем плече лапу краснолицего охранника. Скорее всего, тот имел опыт в подобных процедурах — и перед лицом «приватного представителя правосудия» приговоренные обычно предпринимали отчаянные попытки побега…
Ирена осторожно поднесла к лицу обе руки сразу. Разжала пропахшую чесноком ладонь. Слизнула три теплые дольки. Стиснула зубы, не чувствуя усиливающегося жжения, осторожно принялась жевать.
Отвратительный запах…
Господин Ян Семироль аккуратно спрятал ручку — и только тогда впервые взглянул на Ирену.
Под этим взглядом охранник снял руку с Ирениного плеча. Долго не мог вытащить ключи — кольцо зацепилось за дыру в кармане…
Наручники разомкнулись, высвобождая Иренины запястья.
Семироль улыбнулся, не разжимая губ.
Очень гладкая кожа. Очень чисто выбритые щеки. Здоровый, отдохнувший господин. И, по-видимому, сытый.
— Фуфайку нам бы тоже забрать, — сказал водитель, глядя в снег.
Ирена шевельнула плечами. Ватная ношеная фуфайка упала на дорогу. Вернее, собиралась упасть — но кто-то из охранников ловко ее подхватил.
— Трусливые отморозки, — сказала Ирена, ни к кому конкретно не обращаясь. — Бабы.
— Поехали, — нервно сказал водитель.