У стола стояли три или четыре медных бака, доверху забитых бесстыдно голыми, освежеванными тушками кроликов. Рядом видны были несколько тазов, куда время от времени шмякался отрубленный кусок. Ночь присела на корточки, и угол обзора стал значительно шире. Кроме того, стало лучше слышно.
— А я тебе говорю, что сроду такого не случалось! До Игр три дня, а эти долдоны учения придумали! Кого учить-то?! Все равно ни «почек», ни свистунов дальше пролога не пустят… Верно я говорю, Кастор?!
— Оставь его, Харон. Сам знаешь, не ответит… Вон, кроля режет, и ладно… Старенький он…
У старенького Кастора было тело мраморной статуи, густая черная борода без единого седого волоска и гладкие руки юноши. Но все это великолепие как-то сразу уходило на второй план, стоило ему поднять голову и повернуться к собеседнику лицом. Создавалось впечатление, что голубые выцветшие глаза Кастора больше всего на свете ненавидят свое прямое предназначение — смотреть, и их заставляют смотреть насильно. Бесы говорят о таких, что их зрачки затянуты паутиной вечности. Возможно, все это было лишь красивым жутковатым образом, но взгляд самого старого из бесов — Кастора — жил, подобно человеку на дыбе, хрипя и содрогаясь всеми вывернутыми суставами.
Ночь вздохнула, колыша ветки за окном, и устроилась поудобнее. Затем она подмигнула сквозняку, и эта продувная бестия так свистнула по коридору, что незапертая дверь скрипнула и наполовину приоткрылась. Сидящий у стола бес повернулся и прищурился в темноту. Бес был раскос, скуласт, в руке он держал вырванную кроличью печень, и вообще во всем его облике странным образом сочетались дикость и задумчивость. Этакий задумчивый дикарь, голый до пояса…
«Как его зовут?» — шепнула ночь подкравшемуся сквозняку.
«Марцел-л-л…» — прошелестел тот, и бес по имени Марцелл вздрогнул, отвернулся и швырнул кровоточащие потроха в отдельный таз.
— Не кипятись, Харон, — бросил он сидящему напротив ланисте. — Зачем зря слова треплешь… Все равно тебе на этих Играх с другим каркасом выходить. Твой в Южный округ переводят. А кто у нас сейчас свободен? Одни «ветки»… Трое из углового корпуса, Кастор вот, я, да еще рогоносцев пара-тройка… Так что сам понимаешь — Уход тебе обеспечен. Ланиста ты классный, но — нет на нас ланисты… Так что все будет в порядке — под фанфары и буцины.
— Спасибо, Марцелл… — Харон улыбнулся через силу. — Только и тебя на эти Игры не поставят. Приказ вчера пришел, на имя Претора. Велят тебя попридержать. Причин не объясняют. Так что отдыхай… отсыпайся…
Чувствовалось, что наигранность тона давалась ему с трудом. Марцелл пристально посмотрел на Харона и медленно вытер грязные руки полотенцем.