— Сухой, черствый рационалист, для которого его работа и собственные интересы превыше всего на свете, — эти горькие слова из уст матери всегда казались Анне краткой эпитафией недолгой родительской любви.
Но теперь Анна отчасти понимала отца. Они были с матерью совершенно разными, чужими друг другу людьми. А вот у дочери натура оказалась скорее отцовская. Это стало ясно, когда Анна потребовала от отца ознакомить ее со всей подоплекой его прошлой работы в Агропроме-2.
Особенно ее интересовали возможности мобильного «синтезатора» кодовых частот массового ментального воздействия на живые организмы. И в частности — их сравнительные характеристики на фоне аналогичных пси-возможностей контролера средней силы. А также опыты по моделированию биологических объектов — Защитников на основе «человеческого материала».
Под «человеческим материалом», как поняла Анна, имелись с виду гуманоидные формы жизни, обитающие на территории Зоны. Это, как правило, бывшие сталкеры, впоследствии зомбированные или мутировавшие в темных.
Потребовала — и ошиблась.
Отец был уже далек от всего этого. Он категорически не желал ничего вспоминать, более того, хотел по возможности и дочь оградить от неприятных, а то и откровенно опасных сторон своей биографии. Арвид до сих пор не знал причин аварии на «звероферме» и был убежден, что все оборудование, включая мобильный «синтезатор», погибло во время взрыва.
Во всяком случае, в те страшные дни, во время поисков Роберта, Арвид трижды пробирался в святая святых — виварий, где хранился опытный образец. Он обыскал там все, но «синтезатора» не нашел.
Теперь-то Арвид догадывался, кто успел изъять опытный образец.
Сам смотритель вивария. Тот, кто впоследствии возник в Зоне в качестве контролера.
Иногда Арвид думал, что похищение «синтезатора» и привело к аварии на «звероферме». Один Черный Сталкер знает, что мог сотворить с этим могучим генератором умный и расчетливый кинолог. Но потом Арвид всякий раз отметал эту гипотезу как абсолютно невозможную.
Похищая ценный прибор, Роберт не знал, да и не мог знать по роду своих обязанностей и низкому уровню допуска, что опытный образец невозможно запустить, не зная кода. «Синтезатор» мог пребывать в анабиозе консервации сколь угодно долго, подобно лягушкам, которых иногда находят внутри камней. Но активировать его без ввода кодовой команды было невозможно, и причиной тому была биологическая составляющая этой удивительной, симбиотической конструкции.
Правда, оставался еще один вариант. Генетический донор.
Поэтому на протяжении трех последних лет в голове Арвида периодически мешались мысли. Всякий раз он испытывал глубокое помутнение сознания, а затем просветление, словно выход в иную реальность. В этой реальности его всегда ожидал бывший кинолог и друг Роберт Ахманаев. Ожидал с неизменным предложением: прогуляться в Зону для деловых переговоров.