— Каким образом? — сухо уточнил Комбат.
— Пси-энергия этого колдометра…
— Колдометра?
— Да уж больно длинно выговаривать «экстра-по-ля-тор тире вос-ста-но-ви-тель», — пояснил я. — Вот и окрестил его колдометром. Это же и впрямь чистое колдовство — мыслеобразы создавать.
— Какие такие образы?
— Представляешь себе некую вещицу, которую ты только что утопил, к примеру, в зыби, — пояснил я. — Экстраполятор настраивается на частоты твоего головного мозга и дистанционно считывает информацию. А потом создает голографическую проекцию. Гордей мне показывал, как оно работает. Для этого и специальный шлем у него есть, с электродами. Только желательно, чтобы предмет был без внешних покровов и ты имел о нем четкое представление. Вот я и представил свою Леську… ну, в общем, без покровов.
— И что? — без тени улыбки спросил Комбат.
— Ну и получил. Четкое представление. В «три дэ» практически. Даже родинку на ее причинном месте узрел проклятый колдометр!
— Эта родинка у тебя в подсознанке сидит и жить спокойно не дает. Уже третий месяц, насколько я вижу, — заверил меня Комбат.
Вот ведь внимательный хрен! И почему он все про мою личную жизнь знает, а я про него — ничего, кроме как бы общеизвестных его амуров с принцессой Ильзой? А еще друзья называется.
— И ты знаешь, как эта карта выглядит? Стервятник-то уж давно сгинул, на его свидетельские показания можешь не рассчитывать.
— А на самого Слона? — вкрадчиво спросил я.
Комбат пожал плечами.
— У тебя его фотка есть?
— Видались и лично, — отмахнулся я. — В конце концов, мне вовсе не обязательно поднимать из зыби труп этого урода. Что я, мертвых слонов не видел, что ли?
Впервые за весь наш научно-популярный разговор Комбат посмотрел на меня с уважением. Но промолчал.
А что такого? У нас в казанском зоопарке, еще в пору моего сопливого детства, между прочим, слониха Вента умерла. И я приходил на тушу поглазеть вместе со всеми гопниками из нашего квартала.
Так что слово подлинного аристократа казанских спальных микрорайонов нерушимо: пацан сказал — пацан ответил!
Затем настало время Комбату подумать.
Думал он недолго, но основательно. И прав я был, что никогда в нем не сомневался. Потому что он кремень, а я пока что известняк. Осадочная порода, в общем. И если через месяц у меня не будет без малого двадцати тонн баксов — посыплюсь, как сухая известка, к такой-то матери.
— Положим, полтонны бакинских я тебе из кармана достану. Вторую пятихатку у Кости Тополя займу. Большего, увы, пока не могу, сам сейчас на мели. Вот если хабар попрет…
На хабар заранее надеяться нельзя — удачу спугнешь. И мы дружно сплюнули через левое плечо.