Плакала она крайне редко и без слез, только характерная гримаса рыданий появлялась на ее лице, будто все отпущенные ей слезы уже были пролиты все до одной. Тогда она молча смотрела на тело мужа, а потом мальчуган выбежал из-за камней и обхватил ее ручонками.
Моя лошадь медленно брела и остановилась напротив них. Но только через несколько минут Кэйт подняла на меня взгляд.
— Благодарю вас, — сказала она просто.
— Примите мои соболезнования, сударыня. Жаль, что я не успел раньше. — Слов утешения я не нашел.
— Они напали внезапно, возникли из воздуха как привидения.
— Это апачи, сударыня. Мастера камуфляжа. Окружат прежде, чем успеешь открыть рот.
Я спешился и осмотрел ранчо. Поселенцы устроились возле большого ручья, дававшего достаточно воды, чтобы возделывать небольшой огород, и начали расчищать землю от камней под луг.
Нижнюю часть дома выложили из камней, верхнюю — из бревен, сплавляемых по реке. Огонь уничтожил крышу, сделанную из веток и земли, а толстые деревянные стены сильно обуглились. Некоторые доски еще тлели, так что я занялся пожаротушением.
Ружье Ланди оставалось там, где выпало из рук, и рядом с ним на земле лежало несколько гильз.
Ему было за тридцать. Красивое, одухотворенное лицо. Возможно, чуточку более красивое, чем того требовала окружающая обстановка. Хотя руки и несли следы тяжелой физической работы, но, очевидно, ему впервые пришлось столкнуться с такого рода занятием. Он носил дорогие щегольские сапоги, шляпу и пояс.
Пошарив в его карманах, я обнаружил пару золотых монет и немного мелочи. Все сложил на камень в кучу вытащенного из дома скарба, взял лопату и пошел к небольшому ручейку, где росла древняя акация с искривленным стволом. Там и вырыл могилу.
Для меня оставалось загадкой, почему они выбрали для своего дома именно это место. Все постоянные поселения находились далеко на востоке отсюда, а апачи и команчи чувствовали себя здесь хозяевами. Не говоря уже о том, что оно не отличалось никакой особенной дикой красотой.
— Завтра утром, — предупредил я, — отправляемся в Сан-Антонио. Вы с мальчиком поедете верхом, я пойду пешком.
Она ничего не ответила. Даже когда я завернул тело ее мужа в найденный кусок старого одеяла и опустил в могилу, она молчала. Паренек мне помогал. Засыпав могилу, я прочитал несколько строк из Библии, которые мог вспомнить: мне уже приходилось хоронить несколько человек до этого. Потом я нашел для них подходящее для ночлега место с мягким песком.
Мне не очень верилось, что апачи не вернутся в первую ночь. Уставший как собака, я поставил паренька в дозор и задремал. Когда настало утро, все еще ждал индейцев, но они, видимо, решив, что духи от них отвернулись, так и не появились.