Имоджен уронила голову на руки и снова разрыдалась. Стелла была в шоке. При мысли, какую боль испытал ее сын, который был так влюблен в Имоджен, ее собственное сердце закололо так сильно, что она едва могла дышать. Она вспомнила, как больно было ей в первый раз, когда она узнала об измене Дэвида. Все как будто вернулось. Она всей кожей ощущала страдания Уилла. Почему он ей не сказал? Но в глубине души она знала ответ на этот вопрос. Стыд. Бедный мальчик. Она вдруг почувствовала отвращение к Имоджен.
– Ты хочешь сказать, что напилась до бесчувствия и улеглась с этим мужчиной – с незнакомцем – в постель?
Как ты могла, Имоджен? Как ты могла?
– Нет. Нет! Стелла, ты должна мне поверить. Я этого не делала. Сначала я подумала, что так и было, но понимаешь, в чем дело… я помню, что слегка захмелела, но совершенно не помню, чтобы была пьяна. То есть мы сидим рядом с Лорой и хихикаем, а в следующую секунду – бам! И я ничего не помню. Когда я в конце концов поговорила об этом с Лорой, она сказала, что с ней было то же самое. Хьюго уложил ее в постель, а потом сказал, что ему за нас стыдно.
Имоджен встала и взяла рулон бумажных салфеток, чтобы вытереть глаза и высморкаться. Всхлипывать она перестала, но слезы все еще катились у нее по щекам. Несмотря на ее объяснения, Стелла с трудом сдерживала гнев.
– А что там делал Уилл? Очевидно, ты ожидала его только на следующий день, иначе вела бы себя поприличнее и не разбила бы его жизнь на куски.
– Ты думаешь, я этого хотела? Уилл сказал, что он прилетел в Дублин в пятницу ночью, но там его ждало сообщение, что встреча отменяется и что ему заказан обратный билет на утро. У него не было багажа, поэтому сюда он добрался еще до восьми. Я спрашивала, по какой причине компания отменила встречу, но он сказал, что так об этом и не узнал. Это было совсем не главное, что интересовало его в тот момент, – так он сказал.
Себастиан тут же уехал, и я с ним даже не разговаривала. Лора, судя по всему, ничего не знала об этом друге своего мужа, и Хьюго, по ее словам, до этого ни разу о нем не упоминал. Потом она спрашивала Хьюго о Себастиане, но он сказал, что после случившегося ему неловко снова того приглашать.
Имоджен снова уселась за стол напротив Стеллы и вытерла лицо салфеткой.
– Я знаю, что ты обо мне думаешь, – она посмотрела Стелле в глаза, – но дай мне закончить, а потом уже сделаешь выводы. После той ночи Хьюго заявил Лоре, что я отвратительная пьяница и разбила ее брату сердце. И опозорила его перед Себастианом, хотя я так и не поняла, почему позор лежит на мне, а не на его так называемом друге. Но тем не менее он сказал, что больше не желает видеть меня в своем доме. К Уиллу, конечно, это не относится. И он взял с Лоры слово, что больше она со мной не увидится.