На постамент памятника отцу-основателю влез Симпатяга Барбридж и принялся что-то орать в мегафон, его дети, Артур и Диана, попытались стащить старика вниз, потом махнули рукой на это дело и, кликнув своих детей, присоединились к главе славного клана Барбриджей.
Гута вышла на балкон, помахала рукой, и толпа взревела еще громче, хотя, казалось, куда же громче?
– Привет, – сказала Мария, обняв меня сзади за плечи и прижавшись щекой к моей щеке. – Правда, моя мама – красавица?
– Вся в тебя, – подтвердил я.
– Там ребята поставили столики на крыше «Тошниловки». Для нас держат два места. Побежали?
– Сейчас, я только…
– Он на той стороне, – сказала Мария. – Раздает…
– Ты иди, – говорю я, целую ее в щеку и иду сквозь толпу, не оглядываясь.
Я знаю, что она сейчас смотрит мне вслед, обняв себя за плечи, будто ей холодно. Она не ходит к своему отцу. Она любит его, но не ходит. Потому что он ее не узнает. И Гута, ее мать, я знаю, много лет пыталась достучаться до отца, но тот не узнает и ее. Он вообще их не замечает.
Целый год он слоняется по городу, целый день просит у людей писчую бумагу, по одному листику, ему больше не надо. Мы пытались ему купить пачку бумаги. Десять пачек, но он не использовал ни одного листочка. Все равно ходил и собирал по клочку. Просил и благодарил, когда ему давали.
Еще он собирал карандаши – огрызки, источенные до половины или даже больше. Вечерами он сидел в своей каморке, которую мы с ребятами оплачиваем вскладчину. Мы хотели снять ему дом или даже построить, но он согласился считать своим домом только ту каморку.
Так вот вечерами он сидел в своей каморке и сосредоточенно писал на листках огрызками. Листок за листком, листок за листком.
И мы, сталкеры, в тайне друг от друга, тоже садились рядом с ним и помогали писать. Листок за листком, листок за листком.
Это все, что мы можем сделать для бывшего сталкера, который, по легенде, однажды нашел в Зоне Золотой Шар. Потому что только от нас он принимает хоть какую-то помощь, не от жены и дочери, только от нас.
У него необыкновенно красивая жена. И потрясающе красивая дочь. Лучшая в мире. От сталкеров вообще рождаются необыкновенно красивые дети, но Мария – самая лучшая. Наверное, потому что – моя.
И да, он нашел Шар. И да, это он рассказал мне о том карьере. И каждый год он дожидается этого дня. Мы спросили, почему именно в этот день, и получили простой ответ. Потому что больше всего людей. Наши и приезжие. Много.
Я заметил его издалека, он шел сквозь толпу, и она раздвигалась словно по мановению волшебной палочки. Наши ребята помнят, как несколько лет назад какой-то урод решил, что городской сумасшедший ведет себя неправильно, и попытался прямо на месте его наказать. Урода гнали пинками до самого полицейского участка, а там полицейские, узнав, в чем дело, приняли эстафету в свои умелые руки.