В начале 1917 года Ольга Спесивцева вернулась в Россию. Мариинский театр стремительно терял своих знаменитых танцовщиц. Почти все они эмигрировали, оставив еще недавно сиявшую талантами сцену в запустении. Начиная с 1918 года Спесивцевой достались ведущие роли репертуара. Подлинным триумфом балерины стала тогда ее «Эсмеральда».
Однако петроградский период жизни молодой танцовщицы оказался и омраченным ее опрометчивым, скорее всего, по наивности, слишком тесным сближением с представителями большевистской власти, что оставило роковой след в ее биографии, не лучшим образом отразившись на ее последующей жизни в эмиграции.
В ноябре 1921 года Ольга Спесивцева вновь появляется с труппой Дягилева в «Спящей красавице», на сей раз в Лондоне. Печально, но ни царственно-чарующие декорации Леона Бакста, ни блестящий состав исполнителей, включавший Трефилову, Егорову, Владимирова, Чекетти и Брианца, не спасли этой дорогостоящей постановки, совершенно разорившей труппу.
Снова оказавшись в России, в 1922–1924 годах Спесивцева создает ведущие партии в балетах «Дочь фараона», «Лебединое озеро», «Дон Кихот» и «Жизель». О ее танце в «Жизели» Волынский несколько витиевато, но в общем понятно писал: «Дух, плачущий о своих границах».
В 1924 году Спесивцеву приглашают в парижскую «Гранд-опера». И здесь она поражает балетный мир Франции трагичностью своей интерпретации образа Жизели. Другими ролями парижской поры были работы с Брониславой Нижинской, Иваном Хлюстиным и Джорджем Баланчиным. Новыми ее партнерами стали несравненный Сергей Лифарь и будущий ее биограф — Антон Долин, до конца своих дней заботившийся о ней.
После смерти Дягилева в 1929 году Ольга Спесивцева появляется то снова в «Гранд-опера» — у Лифаря, то в лондонском обществе «Камарго» с Долиным, то в Буэнос-Айресе, в театре «Колон» под руководством Фокина. Нигде не находя себе места, она как бы наполняла свои партии на сцене трагическим предчувствием собственной неотвратимо разворачивавшейся жизненной драмы.
В октябре 1934 года Ольга Спесивцева в качестве звезды труппы вдовца Анны Павловой Виктора Дандре появляется в Австралии. Жившая в Париже одна из участниц тех фатальных гастролей в Сиднее латвийская балерина Эльвира Роннэ сообщала мне об этом: «Спесивцева присоединилась к нашему турне в Сингапуре, приехав из Америки, где жил ее богатый покровитель, бизнесмен Леонард Браун. В программе Ольга танцевала «Паванну», держа свои прекрасные руки над головой, словно корону. Ноги — в кольцах с камнями. Затем, через остров Яву, мы приплыли в Австралию. После двух недель успешных гастролей в Сиднее в один прекрасный вечер Спесивцева не явилась на спектакль. Ее нигде нельзя было найти, ни в уборной, ни в театре, ни в отеле, ни на улице — нигде. Все страшно волновались, ходили и искали Спесивцеву. Вдруг к театру подъезжает такси, и шофер его сообщает, что нашел за городом русскую даму, которая не знает, ни кто она, ни где она. Дамой этой, сидящей в такси, была Ольга Спесивцева. Спектакль начинался через полчаса — мы по-хорошему уговаривали Ольгу танцевать, но та наотрез отказалась. Тогда мы сразу переменили программу и танцевали уже без нее. Видавшие ее доктора признали Ольгу невменяемой. Спесивцева сошла с ума. Мы продолжали гастроли уже без нашей примы».