Тонкое, крепкое, у некоторых даже с металлическими наконечниками или шипами. Бей, или бит будешь — это насквозь прогнившее общество, управляемое беспардонным насилием.
— А эстро очень умны?
— Да не особо. Думаю, в любом другом месте это назвали бы нормальным уровнем интеллекта. К тому же их не так много.
— А эта женщина, Дория, была одной из них?
Кивнув, Ганс языком перебросил комок фруктов за другую щеку.
— Да. По сути она была так же груба, как и остальные, часто меня избивала. Но заботилась, чтобы у меня хватало еды, — и оберегала от работяг. Видя мой цвет кожи, они впадали в ярость. Все они так, независимо от того, насколько они умны или безмозглы. Дория знала это и заботилась о моей защите от случайных нападок. Я был чересчур важен для их прогнившей экономики. Особенно когда она выяснила, что могу ремонтировать эти ветхие ткацкие станки. Обучить работе на них можно всех, кроме самых тупых. Но они и понятия не имеют, как станок устроен. Если что-то ломается или рвется нитка, они просто сидят и таращатся.
Он устало привалился к стволу, тяжело дыша. Годы бедствий наложили на его лицо свою сумрачную печать.
— Ну, теперь они далеко. А вы скоро сможете покинуть эту планету — и выбросить все это из головы.
Он сумел улыбнуться.
— За что даже не сумею вас отблагодарить по достоинству.
— Да пожалуйста! Рад помочь. Но у меня еще несколько вопросов. Когда я в сумерках вломился на ткацкую фабрику, меня видела лишь парочка охранников, тут же потерявших сознание. А вот как сработает моя зеленая маскировка при свете дня?
— Чудовищно здорово! Мне даже сейчас трудно смотреть на вас.
— Но будут ли меня останавливать, приставать с расспросами?
— Ни за что. Эти твари вроде стада невероятно тупых животных. Если ноги у вас будут заплетаться, изо рта капать слюна, если вы не будете привлекать к себе внимания, можете считать себя невидимкой.
Чем дальше, тем лучше!
— А если я буду выглядеть как власть предержащий — скажем, буду раздавать приказы?
— Вас тотчас же признают начальником. Вы не поверите, насколько редко встречается хоть малейший проблеск разума. Вы столкнетесь с сотнями — а то и тысячами — из них, прежде чем найдете человека, способного связать пару слов или понять приказ.
Анжелина потрогала лоб Ганса — тот совсем взмок.
— На сегодня разговоров довольно. Вы должны отдохнуть, Ганс. Потом у нас будет уйма времени для разговоров.
Кивнув, он снова привалился к дереву, как только мы ушли.
— Я хотела потолковать с тобой, — сказала мне жена тоном, не терпящим прекословия. Провела меня мимо шатров к тихой лужайке, где мы оказались в полнейшем одиночестве.