— Конечно. Автоматически.
— Замечательно! Вы не могли бы распечатать качественные изображения города?
— Конечно.
— Тогда, как только покончите с едой, не напечатаете ли несколько увеличенных снимков? Познай своего врага и все такое.
— Считайте, что сделано.
День выдался долгий и хлопотный, и похоже, все отошли ко сну пораньше. Но мне надо было обдумать чересчур многое. Я покопался в запасах бара, которые на всякий пожарный тщательно пополнил перед вылетом. Нашел бутылку «Старой мозжечковой щекотки» и налил себе высокий бокал с массой льда. Под негромкую фоновую музыку Моцарта я пододвинул писчий экран и стило.
Много минут и глотков спустя он оставался возмутительно чист.
— Ну же, Джим, пошевели извилинами! Ты единственный — ты, находчивая старая Крыса, — кто может отыскать выход из этого бардака. Обвести вокруг пальца дьяволомольцев, связаться с Галактикой, убедить свинобразоводов, что все они будут просто счастливы, оставшись здесь. Покончив с этим, ты можешь выбросить Механистрию из головы и отправиться домой, чтобы вкусить мира и покоя.
Звучит заманчиво.
Вот только как все это осуществить?
А, чего там — вспомнив старую дигризскую аксиму, — надо поставить все с ног на голову! Слишком уж часто сильные верования выказывают изъяны. Кажущаяся сила зачастую несет в себе неотъемлемую слабость.
Так в чем же эти псевдорелигиозные шизики действительно хороши? Задай вопрос — получишь ответ.
В паранойе.
Они думают, что все их ненавидят.
Значит, я должен претворить это в жизнь! Попутно получив от этого массу удовольствия.
Допив коктейль, я промокнул губы, выключил свет и, усталый, но счастливый, отправился баиньки.
* * *
Отсутствие иллюминаторов в кораблях дальнего космоплавания понятно, но неудобно. Пробудившись, я с зевком подал на экран картинку с наружных камер. Очередной ясный, солнечный день на планете, которая, как я надеялся, скоро станет свинским раем. Как же я буду упиваться видом последнего удаляющегося ходячего окорока!
Я как раз намазывал мармелад на последний тост, когда подоспела Анжелина — причесанная и лучащаяся здоровьем, в соблазнительном наряде, которого я еще не видел. Впрочем, даже если б и видел, то вряд ли запомнил бы. Не удержавшись, я радостно присвистнул.
— У кого-то сегодня горят глазки и хвост трубой, — заметила моя ненаглядная. — А меня флорадорская женская лига пригласила на швейные посиделки.
— Звучит восхитительно — как смерть под кисло-сладким соусом. Ты знакома с этим буколическим ритуалом?
— Нет, но уверена, что меня введут в курс дела.
Едва она это произнесла, как на меня снизошло вдохновение. Огни сверкали, звонки звенели.