Однако «Русское радио» – это лишь один из множества украинских проектов, чьи корни уходят в Россию, а деятельность, по сути, является антироссийской. Какая-то, право, шизофрения с брендом, отданным в аренду, что по-другому называется франшизой. Из ярких примеров – телеканал «Интер», часть акций которого принадлежит Первому каналу. Или «Комсомольская правда в Украине», отличающаяся от российской «Комсомолки» так же разительно, как Ульяна Скобейда от Игоря Коломойского (последнего называют одним из владельцев украинской версии «КП»). Или «Интерфакс-Украина», чья новостная лента своими стилистическими приёмами, используемой терминологией свидетельствует о полной лояльности майдану и пришедшим в результате майдана властям…
Сегодня, в условиях войны, антироссийская идеологическая направленность «как бы российских СМИ» стала выражаться открыто и даже в радикальных формах. Предыдущие двадцать лет русофобия афишировалась не так откровенно, скорее, где-то за кулисами, на кухнях – ограничивали принципы корпоративной этики.
Вообще главным носителем и распространителем русофобии была и остаётся каста городской интеллигенции – журналисты, художники, режиссёры, артисты, литераторы... Из Киева, Одессы, Львова, Харькова… Русофобия могла приобретать в их личных и творческих высказываниях антисоветские формы, маскировалась под декларации о «европейском выборе», концентрировалась на личных страничках в соцсетях, гнездилась в культовых ресторанах, на премьерах, презентациях и – что очень важно отметить – русофобия тиражировалась по-русски.
В этой связи распространённый тезис, что на Украине запрещают русскоязычным говорить на родном языке, следует отнести к издержкам пропаганды. Это лишь неловкая попытка объяснить российской аудитории суть военного конфликта на Украине. (По-русски на Украине можно говорить всем и что угодно, кроме единственного: высказывать пророссийские и просоветские суждения.)
Языком общения украинского государства является именно русский. Именно с его помощью выстраивалась идеологическая конструкция Украины независимой, Украины антисоветской, утверждалась концепция «Украина – не Россия».
В информационной войне представители русскоязычной общины стали наиболее действенным агитационным ресурсом. Вот, к примеру, президент Кучма, опирающийся на пророссийский электорат, директор советского «Южмаша», ввёл в обиход основополагающий элемент многолетней антироссийской пропагандистской кампании. Говорят, что название одиозной книжки придумал не сам Леонид Данилович (слишком уж эффектная уловка), а журналист радио «Свобода» Анатолий Стреляный. Скорее всего, так и есть – степень виртуозности манипуляции выдаёт руку серьёзной спецслужбы. Вслед за концепцией голодомора (рождённой то ли в геббельсовском ведомстве, то ли в церэушном «украинском департаменте») последовал вброс «Украина – не Россия». По существу, именно на этих двух идеологических ходулях возвысилась над толпою украинская интеллигенция и двинулась гигантскими скачками в Европу. Оболваненный народ пошкандыбал следом.