Нет, Злата была не из тех девушек, которым бы только кружить головы парням, и не для «баланса» не отпускала она от себя ни на шаг Владлена, как весело заметил в разговоре с женой Максим Дмитриевич. За внешней девичьей кокетливостью Златы скрывалось иное. Незаметно привыкнув за последний год к Владлену, она бы, наверное, и полюбила его всерьез, не будь этой встречи с Юрием, которая заставила ее поглубже задуматься о девичьих судьбах. В самом деле, почему две близкие ее подруги по институту неудачно вышли замуж, когда в мире столько честных, чистых молодых людей? Неужели девочкам просто не повезло? Или, быть может, виноваты сами девочки? Тогда в чем? Слишком доверились чувствам? Но какая же это любовь, если она рационалистична? И с каких это пор чувства стали подсудны разуму?.. Чем больше она задавала себе философических вопросов, тем неспокойнее было на душе при встречах с Владленом и Юрием. Они вполне достойны друг друга и умом, и природным тактом. Только Владлен помягче, а Юрий, кажется, покруче. Ах, какая чепуха! Совсем запуталась ты, Румянцева. Она выругала себя, что зашла далековато в своих бездумных увлечениях то одним, то другим. Нет-нет, она, конечно, никого из них не водила за нос, никому не была ничем обязана. Тогда, выходит, и для нее настало время выбирать: оно, право выбора, должно принадлежать девушке… Легко сказать — выбирай! Но ведь ты все заметнее тянешься к Юрию. Вот и решай, твердо, без колебаний, — и тебе сразу станет легче. Но как быть с Владленом? Нынче говорят, что если жалеешь — значит, не любишь. А в былые времена говаривали: кого жалею — того люблю. Громкое слово «любовь» постепенно заглушило тихое, застенчивое — «жалость», и теперь даже словарь Даля не поможет тебе оправдаться в глазах Владлена. Нехорошо, конечно, в двадцать шесть выглядеть семнадцатилетней. Но, наверное, любовь никогда не бывает поздней, если она первая. И, может быть, нет ничего более противоречивого в молодости, как начальный опыт чувств. Ох, это тоже плохое оправдание для тебя, Румянцева. Ладно, будь что будет…
Есть в новогоднем празднике нечто суеверное, сохранившееся с незапамятных времен. Казалось бы, ночь как ночь, но люди связывают с ней не только общие, открытые, а и личные, глубинные надежды.
Давненько уже Воеводиным не приходилось встречать Новый год в кругу молодых людей. Чаще всего вдвоем да вдвоем, Это немножко грустно — отсчитывать время, глядя друг на друга, невольно подумывая о близкой старости. А с молодежью забывается длинная череда прожитых лет.