2. Страна в сердце метели
Из лентохранилища северокархидских «сказаний очагов» в архивах исторической коллегии в Эргенранге.
Рассказчик неизвестен. Записано во времена правления Аргавена VIII
Около двухсот лет тому назад в очаге Шат на Бурном Пограничье Перинг жили два брата, которые заключили между собой кеммер. В те времена, так же, как и сейчас, родные братья могли вступить в кеммер между собой, но только до тех пор, пока кто-нибудь из них не родит ребенка. После этого им полагалось разойтись, и поэтому им нельзя было заключать брачный союз на всю жизнь. Однако так все и случилось. Когда один из них забеременел, глава Шата приказал им разорвать брак и никогда больше не встречаться в период кеммера. Услышав это распоряжение, один из них, тот, который носил в себе дитя, впал в отчаяние, и, не желая слушать ни советов, ни утешений, раздобыл яд и покончил с собой. Тогда жители очага обратили свой гнев на второго брата и изгнали его из очага и из домена, возлагая на него позор самоубийства. А поскольку он был изгнан и его история опережала его повсюду, никто не хотел его принимать, и через три дня традиционного гостеприимства его отправляли дальше как изгнанника. Так он бродил с места на место, пока не понял, что нет для него жалости в его собственной стране и что его преступление никогда не будет ему прощено[2]. Как человек молодой и жизнью не закаленный, он никак не мог примириться с тем, что нечто подобное может произойти. Когда же он убедился, что именно так и есть, он возвратился в Шат как изгнанник, стал в дверях внешнего очага и обратился к своим бывшим сородичам со следующими словами:
— Теперь я лишен лица. Никто не видит меня. Я говорю — и никто не слышит меня. Я прихожу — и никто не приветствует меня. Нет для меня места за столом, еды на столе, постели, на которой я мог бы отдохнуть. Но у меня все еще есть моя имя — Гезерен. И это имя я бросаю на ваш очаг, как проклятие, а с ним — и мой позор. Сохраните их для меня, а я, безымянный, пойду искать свою смерть.
Тогда некоторые повскакивали со своих мест с громкими криками и хотели его убить, потому что убийство бросает меньшую тень на дом, чем самоубийство, но он убежал от них и поспешил на север в сторону Льда быстрее, чем его преследователи. Они, удрученные, вернулись в Шат, а Гезерен шел дальше и через два дня дошел до Льда Перинг[3].
Следующие два дня он шел дальше на север по Льду. У него не было с собой ни еды, ни укрытия, кроме одной шубы. А на Льду нет ни растений, ни животных. Был это месяц сусми, и как раз время первых больших снегопадов. Он шел один сквозь метель. На второй день он почувствовал, что теряет силы. На вторую ночь он вынужден был лечь и отдохнуть. Утром он обнаружил, что отморозил руки и ноги, хотя и не мог снять сапоги, чтобы осмотреть ноги, потому что руки его не слушались. Он стал ползти, опираясь на локти и колени. У него не было никакой причины делать это, потому что ему было все равно, умрет ли он здесь или чуть-чуть дальше, однако что-то толкало его на север.