— Мы победили, — сказал Хиндмост. — Луис, вы поставили мне задачу, размер которой сравним лишь с размером самого Кольца, а ставкой сделали мою жизнь. Сейчас я могу смириться с вашей уверенностью в нашей победе, но не более того. Или вы меня поздравите, или я отключу вам воздух.
— Поздравляю, — сказал Луис Ву, а женщина и мальчик, сидевшие по другую сторону от него, расплакались.
Чмии фыркнул.
— Победителю принадлежит право как минимум на внутреннее ликование. Вас волнуют смерти, причиной которых вы явились? Это цена вашего уважения, выплаченная добровольно.
— Я не дал им никакого выбора. Послушайте, я же не требую, чтобы вы испытывали чувство вины…
— А почему я должен его испытывать? Не хочу никого обидеть, но все умирающие — гуманоиды. Они не вашего вида, Луис, не моего и, уж конечно, не Хиндмоста. А я — герой, спасший два обитаемых мира, населенных моим видом. Или почти моим.
— Разумеется, я понимаю вашу позицию.
— А сейчас, опираясь на развитую технологию, я намерен основать империю.
Луис заставил себя улыбнуться.
— Почему бы и нет? На Карте Кзина?
— Я думал об этом и, пожалуй, предпочитаю Карту Земли. Тила говорила, что кзины-исследователи правили Картой Земли; по своему духу они более похожи на народ-завоеватель моего родного мира, чем декаденты с Карты Кзина.
— А знаете, вероятно, вы правы.
— К тому же, на Карте Земли они воплотили давнюю мечту моего народа.
— Какую?
— Завоевание Земли, идиот.
На этот раз Луис смеялся долго. Завоевание земель обезьян!
— Sic transit gloria mundi[19]. А как вы собираетесь попасть туда?
— Думаю, будет несложно освободить «Иглу» и отвести обратно к Монс Олимпус…
— Это мой корабль, — тихо заметил Хиндмост, и все же голос его услышали. — И управление предназначено для меня. «Игла» отправится туда, куда я захочу.
— И где же это место? — спросил Чмии.
— Нигде. У меня нет особой необходимости оправдывать себя. Вы не принадлежите к моему виду, да и как можете вы причинить мне вред? Снова сожжете мой гиперпространственный двигатель? Однако пока мы союзники, и я объясню вам.
Чмии встал у передней стены, внимательно глядя на кукольника: когти выпущены, мех вокруг шеи взъерошен.
— Я нарушил традицию, — продолжал Хиндмост. — Я продолжал действовать, когда смерть могла в любую секунду коснуться меня. Моя жизнь была ставкой в игре почти две декады, и опасность при этом росла почти асимптотически. Риск миновал, и я сослан, но жив. Мне нужно отдохнуть. Можете ли вы понять мою потребность в отдыхе? На борту «Иглы» у меня есть все удобства, которые я когда-либо видел; мой корабль погребен в камне, между двумя слоями скрита, прочность которого сопоставима с прочностью корпуса «Иглы», у меня здесь тихо и безопасно. Если когда-нибудь я почувствую необходимость в исследованиях, миллиард кубических миль Ремонтного Центра Кольца находится прямо за моей стеной. Я именно там, где хотел бы оказаться, и остаюсь здесь.