— Может задержимся, Миранда, ненадолго? Развлечемся. Устроим «черным» Варфоломеевскую ночь?
— Дом предлагаешь запалить? — окуная в кофе рогалик, безмятежно поинтересовалась напарница-наставница.
Арсений мстительно ухмыляясь:
— Ну зачем же из него бедолагу погорельца-то делать? Он ведь себе еще нахапает…, безбожно. Я предлагаю сделать из Кордона посмешище. Заставим его, к примеру, покукарекать и полаять, в штаны мочиться… Черные его сами спеленают и в психушку отвезут.
Тамара-Миранда положила надкусанный рогалик на блюдце. Внимательно посмотрела на ученика.
— Журбин, я не зря потратила на тебя усилия и время.
И то была наивысшая похвала! По фамилиям Миранда называла лишь мужчин: Завьялова и Косолапова. Ученика впервые назвала не «Сенькой-Сеней-Арсением-Арсюхой», а обратилась как к равному партнеру, по фамилии.
Примерно через час высокие железные ворота распахнулись, и на укатанную шинами песчаную дорогу вышла высокая девушка в черной накидке с капюшоном. Длинные смоляные волосы и полупрозрачную накидку трепал легкий летний ветер, девица поправляла на ходу сползающий с плеча ремешок вместительной кожаной сумки и походила на парящую над землей черную остроносую галку. Медленно брела по направлению к Гелендвагену, стоявшему у придорожных кустов.
— Работаем, Журбин. — Едва девушка поравнялась с мерседесом, Тамара-Миранда активировала телепорт, Арсений, перегнувшись через сиденье, приоткрыл заднююдверцу…
Лишенное альфа-интеллекта Миранды тело Тамары застыло в неподвижности. Черная галка приняла в себя пришелицу илегко запорхнула в Гелендваген.
— Порядок, — зашевелились, подкрашенные угольной помадой губы. — Детка дрыхнет. Я — альфа. Нас зовут Ириной. Мы в город, к нотариусу отправились. Какой-то лопоухий бедолага собрался на Марка двухкомнатную квартиру переписать.
— Ого! — поднял брови Сенька. — Получается, что Ирочка-то у нас — не рядовая. Из доверенных, раз ей такие вещи поручают.
— Нет, оформление назначено на завтра. Сегодня Ира только договариваться с нотариусом идет. Пачку иностранных денежек ему несет.
— А почему пешком?
— Прогуляться по хорошей погоде любит.
— Когда ее ждут обратно?
Ирочка-Миранда вздохнула:
— Придется пару часиков покантоваться. Хочешь, пока есть время, побродить в чужих мозгах? Практика, Арсений, — интересная и нужная. У детки каша в голове, Кордон адептов на каких-то зельях держит. Так что, взгляни, с чем нам придется столкнуться.
Скорее всего, семена учения Кордона упали на изначально подготовленную почву. В одурманенной, покорной голове Ирины плавали отрывочные воспоминания из детства: истерические споры с родителями, побеги из дома, воспитательные разговоры с благообразной теткой в погонах старшего лейтенанта милиции… Драки. Две попытки суицида: ветер развивает волосы, Ирина стоит на парапете высоченной крыши, готовится шагнуть…