* * *
Бывшая моя квартира, с которой было связано столько воспоминаний, давно уже принадлежала другим. Но в ней, точнее, на чердаке нашего дома спрятано то, за чем я сюда пришел.
Оставив машину на платной парковке недалеко от метро, поднимаюсь по улице и сворачиваю во двор. Конечно, за минувшие десять лет почти все хозяева поменялись, но многие меня помнят. Например, Мария Иосифовна, милая старушка, мама какого-то мелкого олигарха, выгуливает на клумбе толстого веселого мопса.
— Ой, Витенька, здравствуй! Как дела? Говорили, что ты после развода совсем…
— Здравствуйте, Марьось… Да нормально. В завязке вроде, работу ищу. К новым владельцам хочу зайти, мне копия договора нужна. Я свою потерял, а для перепрописки требуют…
Несу чушь, но старушка благодаря любящему сыну живет в развитом коммунизме, и в юридические мелочи не вникает. Обещая непременно заглянуть «завтра или на той неделе», исчезаю за открывшейся дверью.
Запор на чердачной двери так и не поменяли, проникаю вовнутрь без проблем. Зря, что ли, в свое время пыхтел, прилаживая хитрый болт, потяни за который — засов и сдвинется.
Внутри сухо, пахнет плесенью и мышами. В старших классах моей настольной книгой был «справочник кладоискателя», потому тайник устроен не за стрехой, куда только ленивый не лазит, а в нише за одним из торчащих на самом виду кирпичей. Там по мере взросления поочередно укрывались рогатки, сигареты, презервативы. Позже всякие левые документы и деньги на черный день. К разводу, единственным предметом, оставшемся в тайнике, был ПСМ отца.
Вороненая сталь, серые щечки рукоятки, маленькая серебряная накладка: «Майору Верещагину за проявленное мужество при исполнении интернационального долга. Заместитель Министра обороны СССР С.Л. Соколов». Две коробки патронов.
Пистолет самозарядный малокалиберный, предназначавшийся для вооружения «высшего командного состава Советской армии, оперативных групп КГБ и МВД СССР» был таким же престижным атрибутом военной номенклатуры как генеральские лампасы и черная «Волга». Но отец относился к нему как к игрушке, хранил как память, даже последний в жизни выстрел сделав из личного ТТ.
После смерти отца обыск в доме не делали. Просто забрали все награды и документы. Про наградной, в нарастающем угаре неразберихи, даже и не спросили. ПСМ отец держал в тщательно замаскированном сейфе, но разве можно что-то укрыть от мальчишки? На следующий день после похорон я, опасаясь, что власти опомнятся, перепрятал ствол на чердак. Как отцовскую память и оружие, которое когда-нибудь может и пригодиться. Вот и пригодилось, ядрить твою мать…