Душу сбитую да стертую утратами
Душу сбитую перекатами
Если до крови лоскут истончал…
Ушастый, скривившись, протянул руку, чтобы переключить программу, но Плотный его остановил.
— Подожди. Хорошая песня. Закончится, тогда и ставь что хочешь.
Машина покрутилась по коротким улицам и покинула городок.
Залатаю золотыми я заплатами
Чтобы чаще Господь замечал…
Минула пара часов, ночь подходила к концу. В далекой Вирджинии американские офицеры, напрочь позабыв о прерванном развлечении, готовились к сдаче дежурства. В Русе, на втором этаже добротного частного дома спал Плотный, не видя снов. Пострадавшая «Тойота», соблюдая дозволенный скоростной режим, мчалась по трассе в сторону Киева. Из салона звучал уже не страстный бардовский манифест, а нахрапистый белый рэп.
Собаки, все это время терпеливо ждавшие у забора, начали осторожно приближаться к неподвижному телу, небрежно брошенному в кустах рядом с подстанцией.
Киевский «Биг Бен» — цифровые часы на башенке отремонтированного Дома Профсоюзов — показывали семь ноль пять утра. Ярко-красная «Тойота» со свежей вмятиной на правом крыле съехала вниз по брусчатке Владимирского спуска, пересекла Почтовую площадь, прошла по улице гетмана Сагайдачного, вечно забитой припаркованными машинами и, не доехав до Киево-Могилянской академии, завернула направо.
Боковой проезд выводил в лабиринт тихих улиц с односторонним движением. Подол, низинная часть старого Киева, район сам по себе несуетливый. Кварталы, расположенные в треугольнике меж Контрактовой площадью, Набережно-Крещатицкой и Верхним Валом, застроены невысокими домами и по столичным меркам практически безлюдны. Постороннему сложно обнаружить здесь нужный дом. Вывесок почти нет, так что трудно понять, где обосновался нужный офис, чьи хозяева предпочитают здешнюю респектабельную неброскость базарной престижности шумных и показушных центральных улиц. Или жилой особняк, стоимость которого ненамного уступает московским ценам.
«Тойота» затормозила в трех метрах от крыльца двухэтажного дома. На фоне скверно оштукатуренной грязно-серой стены светлым прямоугольником выделялась аккуратная дверь с табличкой на английском и украинском языках: «Неправительственная организация. Американская лига социальных исследований».
Чем занимаются тихие американцы за дверью из белого пластика, скрывавшего двухдюймовый бронированный лист, на Подоле знали даже бомжи. Резидентура Центрального разведывательного управления США имела полулегальный статус и особо не конспирировалась. Однако попасть дальше тесной прихожей мог далеко не каждый, даже если он являлся счастливым обладателем синей паспортины с вытесненным на обложке белоголовым орланом…