— Вот и выкатили мы на гидроподъемнике, отвезли в кленовую рощу, и спрятали в яму, под аккумуляторы… И клятву дали молчать до смерти… Весь экипаж… Емельяныч, крутой командир… С тех пор никому ни полслова… Но тебе, Алик, блин, как своему… Первый раз за двадцать пять лет… А Серега-радист в Детройт махнул, во дела, мы ж вас тогда всерьез забомбить могли. Ты не из Детройта? Нет? Ну, хрен с ним. Все, наливай, мир, дружба…
Дослушав запись, шеф углубился в доклад. Алан не догадался распечатать для себя второй экземпляр и чувствовал себя неуютно. Теперь ему постоянно приходилось напрягать память, чтобы вспомнить свои комментарии к расшифровке фонограммы. Он все же попытался вставить пару фраз, но шеф снова махнул рукой, заставляя его молчать.
Четверть часа прошли в полной тишине, которая изредка нарушалось обиженным сопением Алана и шелестом страниц.
Покончив с докладом, шеф поднял глаза и внимательно посмотрел на Алана. Тот просиял.
Но первый вопрос оказался совершенно не тем, какого ожидал Алан:
— Значит, он умер в ту же ночь?
— Да, — ответил Алан. — Выпил слишком много.
— Беркович, — профессорским тоном произнес шеф. При этом Алану показалось, что Аскинс сдерживается, чтобы не наброситься на него с кулаками. — Ты же обучался на специальных курсах в Лэнгли. Целых шесть месяцев. Посмотри на фотографию этого человека: у него характерные мешки под глазами. Это свидетельство больной печени. В таком случае применение КС-127 разрешается только после предварительной оценки медицинских карт объекта, иначе его можно легко угробить. Что собственно, ты с блеском осуществил…
Алан почувствовал, что краснеет.
— Но ведь срочность, — попытался он неуклюже оправдаться. — А если утечка информации?
— Какая, к черту, срочность! Даже если поверить в весь этот бред, то с тех событий прошло уже четверть века. И этот человек, точнее, эти люди все это время молчали, как устрицы. Ты ведь до сих пор не понял, что он выдал тебе информацию только потому, что ты американец. Для подсознания и разваленной психики этот факт сработал как ключ. Прогляди свои конспекты по медикаментозному допросу. Если ты их, конечно, вел. Нужно было просто привезти этого русского в Киев, на явочную квартиру, где с ним бы поработали профессионалы.
«Ищи дурака, — подумал Алан. — Информация в любом случае получена и пошла в работу. Только сейчас, когда она подана официальным рапортом, ее авторство принадлежит не резиденту в Украине, а агенту А. Дж. Берковичу. Именно это тебя и злит, старый павиан».
— Я склонен считать, что мой доклад заслуживает самого серьезного внимания, — с обидой произнес он вслух.