Явдоха, «Радио Сарафан FM» и недипломированный врач-похметолог уже на своем законном месте, с заветными снадобьями наготове. Место не только законное, но и крайне козырное: у самого входа, справа от ворот. Сколько у нее получается выручки за смену, мне и представить трудно. Мимо ни один страждущий не проходит, все оскоромливаются. Я не исключение.
В грязный «гранчак», без слов сунутый бабкой в страждущую ладонь, начинает литься густая ароматная жидкость. Вот же пердунья старая! В колумбарии прогулы ставят, а она со своими тараканами расставаться не спешит. Не устраивают ее, видите ли, новомодные веяния в лице одноразового пластика! Только проверенная временем классика. Так что, потчует она всех из личных старорежимных стаканов. Емкость в руке тяжелеет. Я с трудом удерживаю его трясущейся рукой.
Нос с утра еще не включился и запахи не отслеживает, со вкусовыми рецепторами та же беда. Поэтому два первых глотка проскальзывают легко, как безобидная минералка, а не вонючий первач… Животворная жидкость, обжигая глотку и пищевод, скатывается в желудок. Обруч, что надежно давил на голову, тут же исчезает. По рукам и ногам волной прокатывается тепло. Эх, зря сегодня не Пасха, так и хочется заорать, что, мол воскрес! Да и я не еврей…
…Ще не вмерла Украина, если мы гуляем так!..
Везет мне на музыку сегодня, мать ее. Из базарных динамиков на всю округу вопит евролицо державы — неугомонный трансвестит Верка Сердючка. Ох, не договариваете вы, товарищ эстрадный исполнитель! С одной стороны, конечно, не вмерла. Но с другой, были мы все, как говорится, на волоске…
Долго грустить не получается. Алкоголь оказал целительное воздействие. Взглядом человека, достигшего врат нирваны, окидываю торговые ряды. Они теперь напоминают не провинциальный филиал ада, а вполне себе пасторальную картину. За прилавками токуют улыбчивые и радушные продавцы, а меж ними, будто пчелы от цветка к цветку, снуют деловитые покупатели…
Чувствую, как кто-то мягко, но настойчиво пытается отобрать у меня опустевшую емкость. Недоуменно опускаю глаза. Фу, блин, вот это приход поймал! Надо же Явдохе стакан вернуть.
На самом-то деле, эту народную алкоцелительницу, внешним обликом напоминающую Сову из мультика про Медведя со Свином, зовут, конечно же, не Явдоха. Но вот прицепилось как-то, и все. Ее настоящего имени толком никто и не знает. Большей части поселковых и практически всем нам, должникам-отселенцам, недавно прибывшим в Русу на постоянное, а для очень многих и последнее место жительства, она известна именно как Явдоха. И, как говорил один мой хорошо знакомый полковник: «Не ипёт!». Бабка всегда является на базар одной из первых. Занимает свое место и до полудня восседает на раскладном брезентовом стульчике. По бокам у нее две огромные мечты оккупанта. С этими неподъемными сумками справляется сама, притаскивая без чьей-то помощи. К обеду Явдоха обычно успешно расторговывается и пропадает.