Дефлер шагал по аудитории и рассказывал нам, что митоз — процесс деления клеток — дает возможность эмбрионам вырастать и превращаться в младенцев, а нашим телам — создавать новые клетки для заживления ран или для восполнения потерянной крови. «Это очень красиво, — говорил он, — как в совершенстве отрепетированный танец».
По его словам, достаточно одной малейшей ошибки на любом этапе процесса деления клеток, чтобы они начали расти бесконтрольно. Пропуск всего одного фермента, активация одного-единственного неправильного белка — и можно заболеть раком. Начинается беспорядочный митоз, и болезнь распространяется.
«Это выяснилось благодаря изучению культивированных раковых клеток», — усмехнулся Дефлер, повернувшись к доске, где огромными буквами заранее написал два слова: «ГЕНРИЕТТА ЛАКС».
Как рассказал нам Дефлер, Генриетта умерла в 1951 году от тяжелого случая рака шейки матки. Однако еще при жизни хирург взял у нее образцы опухоли и поместил их в чашку Петри. Десятилетиями ученые пытались культивировать человеческие клетки, однако все образцы рано или поздно гибли. Клетки Генриетты вели себя иначе: они воспроизводили себя каждые двадцать четыре часа, и этот процесс никогда не останавливался. Они стали первыми бессмертными клетками, когда-либо выращенными в лаборатории.
«Теперь клетки Генриетты живут вне ее тела куда дольше, чем жили прежде в теле хозяйки», — сказал Дефлер. По его словам, если открыть холодильники практически любой лаборатории культивирования клеток, то там скорей всего окажутся миллионы, если не миллиарды клеток Генриетты, спрятанные в маленьких пробирках во льду.
Ее клетки стали частью исследования генов, вызывающих рак и подавляющих его, они помогли разработать препараты для лечения герпеса, лейкемии, гриппа, гемофилии и болезни Паркинсона. Их использовали при изучении усвоения лактозы, болезней, передающихся половым путем, аппендицита, продолжительности человеческой жизни, спаривания комаров и отрицательного воздействия на клетки работы в канализационных коллекторах. Хромосомы и белки этих клеток исследовались с такой тщательностью и подробностью, что ученые знали в них каждый изгиб. Клетки Генриетты, подобно морским свинкам и мышам, превратились в стандартную лабораторную «рабочую лошадку».
«Клетки HeLa стали одним из важнейших событий в медицине за последние сто лет», — заявил Дефлер.
Затем он сказал, сухо и как бы вспомнив упущенную мысль: «Она была черной», одним движением стер ее имя с доски и выпустил мел из рук. Урок закончился.
Пока остальные учащиеся выходили из аудитории, я сидела и думала: