– Неужели люди больше не смотрят «Улицу Сезам» [25]? – разочарованно спросила я, сворачивая на Сорок седьмую. Гаррет висел на хвосте.
– Вот и я о том же. Так что случилось?
– Мне нужно, чтобы ты продолжала делать то, что делала, только искала теперь Кита Джейкоби.
– Разве я не говорила о готовности людей сотрудничать?
– Говорила, и я ценю твои усилия.
– Где ты?
Я влилась в поток машин на I-40, едва не пропустив просвет в движении.
– Возвращаюсь, а что?
– Тебя как будто что-то отвлекает.
– Так и есть. Гаррет, черт его дери, наступает на пятки.
– Правда? Что на нем надето?
– Кук, это не шутки.
– Погоди, чем ты занимаешься?
Наверняка она слышала, как напряженно я говорю, пока вытягиваю шею то в одну, то в другую сторону.
– Пытаюсь рассмотреть дорогу через маленькую девочку, которая сидит у меня на капоте.
– А это не опасно?
– Как правило, да. Но у нее с собой нож.
– Тогда, наверное, все в порядке.
Жизнь монахини состоит из непорочности, бедности и смирения. Секундочку, кто сказал «непорочность»?
Наклейка на бампер
Едва остановившись возле бара, я пулей помчалась по лестнице в офис, торопясь поделиться с Куки невероятной новостью, которую услышала по радио. Влетев в двери, я с трудом остановилась прямо перед ее столом.
– Ты слыхала о члене Милтона Берла [26]?
Куки округлила глаза и кивком указала на что-то у меня за спиной. Я обернулась и увидела молодую монахиню, которая поднималась с кресла. Судя по всему, меня она и ждала. Неудобно получилось.
– Прошу прощения, – улыбнулась я и протянула ей руку. На ней была темно-синяя юбка и свитер, подходящий по цвету к монашескому головному убору, под которым виднелись каштановые волосы. – Меня зовут Шарлотта Дэвидсон.
– Я знаю. – Она взяла мою ладонь обеими руками, и в ее зеленых глазах светилось такое благоговение, словно она встретила рок-звезду. Или налакалась в стельку. – Я слышала, он был огромный.
– Простите, что? – спросила я, сбитая с толку обожанием в ее взгляде.
– Член Милтона Берла.
– А-а, точно. Странно, да? Так чем я могу вам помочь?
– Ну… – Она перевела взгляд на Куки, потом снова посмотрела на меня. – Вы не отвечали на мои письма, поэтому я решила повидаться с вами лично.
– Письма? – нахмурилась я. – Мы знакомы?
– Нет, – мягко рассмеялась монахиня, – но я знаю, кто вы. Просто хотелось с вами познакомиться.
Я насторожилась.
– И кто же я?
Она подалась ко мне и прошептала с заговорщической улыбкой:
– Ангел смерти.
Если не считать, что я чуть не грохнулась, слова ее я приняла очень даже адекватно. Я глянула на Куки, чьи глаза все еще притворялись блюдцами, но она была слишком занята тем, что таращилась на нас, поэтому даже не заметила, как опрокинула свой кофе. Я откашлялась и показала на чашку. К счастью, к этому моменту почти все ее содержимое Куки успела приговорить. Она схватила салфетку, чтобы промокнуть несколько пролитых лужиц, а я тем временем уже сопровождала монахиню в свой кабинет.