– Что ж, теперь я это знаю. – Он подошел к окну, которое, как выяснилось, выходило на кампус одного из колледжей.
– Есть в этой истории что-то еще, верно?
Вон кивнул и отвернулся.
– Я не мог оттуда выйти. Был конец дня, и все разошлись по домам, а я без штанов торчал в туалете. В общем, я дождался, когда разъедутся все автобусы, завязал на поясе куртку и пошел домой.
Я съежилась. Наверное, ему было ужасно стыдно.
– Господи, – прошептала я, вспомнив. – Ты же был совсем еще ребенком! Тебя избили братки из Южной Девятки.
Выдержав долгую паузу, Оуэн кивнул:
– Они поймали меня в переулке и надрали задницу за то, что я был без штанов.
– Но на следующий день ты пришел в школу.
Он пожал плечами.
– Я никому ничего не сказал. Маме соврал, что разбил велосипед. Вряд ли в Девятке кто-нибудь стал бы распускать язык, а значит, никто никогда ни о чем бы не узнал. А когда я увидел тебя в школе в моих штанах и все вокруг смеялись…
Я закрыла глаза рукой.
– Вот что значит насыпать соль на рану.
– Я никак не мог тебя простить. Чуваки из Девятки с тех пор не оставляли меня в покое. Каждый день меня доставали.
– Оуэн, мне очень, очень жаль. Видимо, поэтому ты так странно себя вел. Нил Госсет говорил, что ты вроде как отдалился от них.
– Ежедневные унижения накладывают отпечаток. Но это не меняет того факта, что ты стерва.
– Твоя правда.
Он повернулся ко мне.
– И ты снова и снова вляпываешься в дерьмо, потом выкарабкиваешься и вляпываешься в еще более вонючее. Парни у меня в участке не могут понять, молодец ты или непроходимая тупица.
Я глянула на него, раздвинув пальцы.
– Между этими понятиями очень тонкая грань.
Вон посмотрел себе под ноги.
– Я хотел, чтобы ты умерла.
– Ага, до меня дошло, когда ты гнался за мной на отцовском джипе.
– Я хотел протащить твой труп по улицам. И чтобы конечности отрывались и оставались валяться на дороге.
– Понятно, но теперь ты перевернул страницу, верно?
– Не совсем. Просто сейчас тебя неслабо пожевали, и как-то не с руки осложнять тебе жизнь в такой момент. Мы к этому вернемся, когда тебе полегчает.
– Похоже на план.
* * *
На следующий день я проснулась после полудня. Сквозь окно сочился мягкий солнечный свет. Со мной сидели дядя Боб и Куки. Глаза у нее покраснели, чего я не заметила днем раньше.
– Ты высыпаешься? – спросила я у нее.
– Кто бы говорил, – печально усмехнулась она. – Тут уже все побывали. По новостям только и трубят о человеке, отсидевшем в тюрьме за убийство, которого не совершал. Думаю, Рейес станет знаменитостью.
– То есть ему не придется возвращаться в тюрьму?