Пока шли объяснения и переговоры, я занимался тем, что рассматривал новоприбывших. В целом они ничем особым не отличались от старых. Те же надменные морды, такие же глупые попытки высказать мне все, что они думают. Такое же недоумение и подозрительные взгляды, когда им сообщают о том, кто я такой. Но вот все проблемы разъяснились, и я был освобожден. Только для того, чтобы снова оказаться в кольце уже новоприбывших эльфов. Эти кролики видимо тоже решили не выпускать меня, пока не узнают побольше про все это общение с лесом и прочее. Надо было срочно наводить порядок и все-таки валить. Притом срочно, пока не заявились еще какие ушастые упыри, которым от меня будет еще чего-нибудь надо. Перекинувшись парой слов с Лесом, смог убедить его придержать своих подручных, чтобы у меня было время свалить. Договорились на вечер, чтобы они успели все-таки погрузить мне хоть часть моего вознаграждения. Вот только эти гады и не думали грузить мою плату за услуги. Вместо этого они все пытались вызнать у меня кто я такой. И мои ответы о том, что я человек им были побоку. Собственно говоря им по-моему было до Сараковых рогов, что я там говорил. Так что я с нетерпением ждал того момента, когда же смогу наконец убраться отсюда.
Но вот час «п» наступил и Лес опять опутал всех у кого уши были длиннее чем у меня. То есть всех эльфов. Я же похватал свои пожитки и дал деру в сторону своего голема. Уж с ним-то мне точно можно было ничего не опасаться. Он этих ушастых мигом раскидает. Бежать по лесу, пусть и дружественному, все равно было не очень удобно. То ветка какая попадется, то корень не там торчит. Так что к моменту, как вырвался на достопамятную полянку, был весь в мелких порезах и ссадинах. Мой голем все так же пасся на относительном удалении от щита эльфов. А так же помимо него там присутствовала еще и целая толпа инфернов. Судя по их мордам, они были рады меня видеть. Видимо давно не жрали, так что радовались аж до капающих слюней. Хотя сами инферны меня не особо волновали. Гораздо интереснее было то, рядом с чем они стояли. Огромная октограмма на земле излучала слабое свечение, от которого веяло таким родным ныне инферно. Так что, не особо обращая внимание на тянущиеся ко мне руки, лапы, щупальца и кажется глаза на ниточках, просто рванул к ней. Мой голем, стоявший до этого столбом, сделал тоже самое. Достигли мы руны одновременно и застыли на ней, потому, что ничего не произошло. Руна светилась и продолжала излучать энергию инферно, но больше от нее никакого толку не было. Разве что внутри было жарковато, так что иным ее применением могло стать использование ее в качестве медленного огня для моей прожарки.