Впереди других стоял главный гражданин Спектрвилла — великолепный, неподвижный, властный.
Мистер Спенг был одет в костюм ковбоя вплоть до серебряных шпор на блестящих сапогах. Пиджак и широкие ковбойские штаны черного цвета были оторочены серебром. Большие спокойные руки лежали на рукоятках пистолетов из слоновой кости, которые торчали из кобур, висевших на бедрах. На широком черном поясе — патронташ.
Мистер Спенг мог выглядеть смешным, но это было не так. Его голова была немного наклонена вперед, прищуренные глаза — холодны и жестоки.
Справа от мистера Спенга стояла Тиффани Кейс, положив руки на бедра. В ковбойском костюме она выглядела как героиня фильма. Она стояла и следила за Бондом. Ее глаза блестели, а мягкие красные губы были слегка приоткрыты, как будто она до этого целовалась. Было еще двое мужчин в черных капюшонах, знакомых Бонду по Саратоге. Каждый из них держал пистолет, направленный в живот Бонду.
Бонд медленно вынул носовой платок и вытер им лицо. Его голова прояснилась, и происходящее в ярко освещенном салоне с медной отделкой и рекламой пива и виски внезапно стало казаться роковым.
Мистер Спенг нарушил молчание.
— Подведите его. — Тяжелые скулы и большие губы двигались, чеканя каждое слово. — И скажите кому-нибудь, чтобы позвонили в Детройт и сообщили о том, что мальчики страдают галлюцинациями. И скажите, чтобы выслали еще двоих, получше этих последних. А также прикажите здесь убрать. Понятно?
По деревянному полу раздался звон шпор, когда мистер Спенг, покидая комнату, бросил на Бонда взгляд, содержащий в себе гораздо больше, чем предупреждение. Девушка последовала за ним. Двое мужчин подошли к Бонду, и высокий сказал:
— Ты слышал?
Бонд медленно двинулся за девушкой, и двое, встав по его бокам, пошли за ним.
За баром находилась дверь. Бонд прошел через нее и оказался в зале ожидания вокзала со скамейками, старинным расписанием поездов и объявлениями: «Не плюйте на пол» и тому подобными.
— Направо, — сказал один из мужчин, и Бонд, повернув, прошел через дверь и оказался на железнодорожной платформе.
Он остановился как вкопанный и сразу же почувствовал, как дуло пистолета уперлось ему в спину.
Это был, вероятно, самый красивый поезд в мире. Старый локомотив класса Лайта, примерно 1870 года, о котором Бонд слышал как о самом красивом паровозе, когда-либо созданном людьми. Его полированные медные поручни, тяжелый колпак над дымной трубой блестели при свете газовых фонарей. Из трубы старой топки раздавался свист пара. Над двумя высокими колесами золотыми буквами было написано: «Пушечное ядро», и это название повторялось на покрытом золотом тендере, находящемся за высокой квадратной кабиной машиниста.