— Это точно! Однако может быть, этот занудный старик олицетворяет для Вольтера первые нападки цензуры, с которыми ему пришлось иметь дело?
Ним подумал немного, потом ответил:
— Тебя беспокоит нестабильность в его блоке характера, я правильно понял?
— В общем-то, да.
— Но ты хочешь, чтобы он остался зубастым и агрессивным, так? Чтобы в нем сохранился инстинкт убийцы?
Марк задумался:
— Я могу встроить кое-какие дополнительные подпрограммы для отслеживания нестабильностей.
— Неплохая мысль. Не думаю, что он понадобится тебе целым и в здравом уме после окончания дебатов или что там еще будет. Я правильно понял?
— Его вполне могут пустить на слом. Добавочная подпрограмма не повредит. — Марк помрачнел. — Я вот думал… Как мы все это уладим?
— Эй, парень, а какой у нас выбор? Сектору Юнин нужен поединок гигантов, и они его получат. Дело верное!
— А вдруг типы из имперского аппарата прицепятся к нам за использование незаконных симов?..
— Я люблю риск, опасность, — сказал Ним. — И ты всегда говорил, что любишь острые ощущения.
— Да, но… Зачем нам нужны чересчур умные тиктаки? И именно сейчас? Сделать-то их не так уж трудно…
— Старые запреты уже изжили себя, дружище! И так бывало всегда, не раз и не два — бессчетно. Старое просто отбрасывают и идут дальше — вот и все.
— Но из-за чего? Ним пожал плечами.
— Ну, там, политика, общественное движение — кто его знает? Я хочу сказать, народ уже до крайности раздражен мыслящими машинами. На них нельзя положиться, им нельзя полностью доверять.
— А что, если их и машинами-то уже нельзя будет назвать?
— Ты что, сдурел?
— Может, по-настоящему умные машины вовсе и не захотят никаких состязаний в разумности?
— Машина, которая умнее старого доброго Марка? Таких не бывает.
— Но она может появиться… когда-нибудь,
— Никогда! Выкинь эту дурь из головы. Давай лучше работать.
Сибил сидела, как на иголках, — рядом с господином Бокером, в Большом Колизее. Они находились неподалеку от Императорских Садов, и атмосфера значительности, казалось, покрывала все вокруг — невидимо, но ощутимо.
На Сибил был ее лучший официальный костюм, но она никак не могла успокоиться и перестать нервно постукивать ногтями по колену. Сибил волновалась и — как и остальные четыреста тысяч зрителей, собравшихся в огромной чаше стадиона, — с нетерпением ожидала появления на гигантском экране Вольтера и Девы.
«Цивилизация немного скучна», — думала Сибил. Проработав много часов с доисторическими симами, Сибил узнала много нового о человеческой природе, ей словно открылась тайна некой силы, «живого электричества» далеких Темных Веков. Люди тогда вели жестокие войны, убивали друг друга — и все это, предположительно, во имя каких-то отвлеченных идей!