Он глубоко вдохнул:
— Я поступил бесчестно, воспользовавшись вашим положением себе во благо.
Она непонимающе нахмурилась:
— Я похожа на женщину, которую к чему-то принудили или которой воспользовались?
— Нет. Но вы, должно быть, именно так себя и чувствуете…
— Адам.
— …и я тоже. — Тут он замолчал и посмотрел на нее. — Вы в первый раз обратились ко мне по имени.
— Да.
— Почему сейчас?
Она посмотрела ему прямо в глаза:
— Потому что ваш поцелуй понравился мне столь же сильно, что и вам, и теперь я мысленно называю вас Адамом.
Он натужно сглотнул, отчего его кадык дернулся.
— Понравился ли он вам настолько сильно, чтобы вы захотели повторить его?
Елена понимала, что должна отказать ему, ведь в противном случае их отношения неизбежно изменятся. Вот только… после того, что Адам рассказал ей о своем браке, после того, как она побывала в его объятиях и отведала на вкус его губы, все уже неизбежно изменилось между ними.
Ей не с чем было сравнить этот опыт, кроме как с ужасающим поступком Невилла, но она не могла не понимать, что Адам целовал ее, как человек, умирающий в пустыне от голода и жажды, который внезапно оказался на пиру, где мог есть и пить до полного насыщения.
Елена понимала, что ей следовало бы испугаться столь яростного проявления страсти, что нужно оказать сопротивление, не поддаваться чарам своего привлекательного работодателя. И все же она поступала как раз наоборот, ей казалось, что нежность Адама раз и навсегда сотрет из памяти воспоминания о грубости Невилла.
Кроме того, прошло уже несколько месяцев с тех пор, как кто-то столь отчаянно жаждал ее общества, не говоря уже о мощном физическом влечении, какое только что с готовностью продемонстрировал Адам. Невилл, конечно, в расчет не принимался. Елене требовались приятные воспоминания, которыми она сумела бы заменить те, что остались от прошлого.
— Полагаю, да, — прошептала она.
Шагнув к нему, она снова прижалась к его груди и, запрокинув голову, твердо посмотрела ему в глаза. Такое приглашение Адам не мог и не хотел отклонять. Крепко обняв и прижав Елену к себе, он снова завладел ее губами, целуя их просительно и требовательно одновременно.
Но этого оказалось недостаточно. От Елены он хотел большего, гораздо большего. Ему было мало просто отведать ее поцелуй или провести губами по нежной, чувствительной коже шеи. Пульсирующее между ног напряжение требовало разрядки, и Елена наверняка обо всем догадалась. Она ведь не невинная девушка, взрослая женщина, вдова, способная распознать и ощутить силу желания мужчины.
Прикусив мочку ее уха, Адам прошептал: