Ее робкая, пугливая любовь зачахла и умерла в груди, будто ее никогда и не было.
— Похоже, так. В противном случае вы бы знали, что, помимо титула и имения дедушки, Невилл унаследовал и его магистратские функции в графстве, — ровным, лишенным эмоций голосом говорила Елена. В самом деле, чем помогут ей мольбы, если Адам уже решил, что она виновна. — Как только я попаду в руки Невилла, он, невзирая ни на какие доказательства, не колеблясь приговорит меня к смерти через повешение.
Взгляд Адама инстинктивно метнулся к ее изящной шее. Он тут же представил, как на ней затягивается толстая петля, сжимая нежную матовую кожу и похищая жизнь у этой молодой и красивой женщины.
Эта мысль заставила его содрогнуться.
— Я так и думал, что вы устроите истерику.
— Истерику? — непонимающе переспросила Елена. Она расхаживала взад-вперед по комнате так быстро, что подол платья яростно хлестал ее по лодыжкам. — Думаю, сэр, вы и сами не сумели бы сохранять хладнокровие перед лицом такой ужасной кончины!
Она гневно сверкнула глазами, пытаясь сдержать невыплаканные слезы.
— Попридержи язык, Адам! — с несвойственной ей яростью рявкнула леди Сисели. — Позволь тебе напомнить, что, пока настоящее имя мисс Мэттьюз не было раскрыто, она тебе нравилась, возможно, даже очень сильно. — Выражение ее лица смягчилось, когда она снова повернулась к покрасневшей Елене. — Я знала и любила ваших родителей, дитя мое.
Елена почувствовала, как к горлу подступает комок.
— Вы очень добры.
— Вовсе нет. — Леди Сисели взяла обе ее руки в свои, принуждая выслушать ее. — В молодости я была дружна с вашей бабушкой Джейн. А ваш дедушка…
— Долго еще вы намерены плавать по волнам воспоминаний, бабушка? — со вздохом спросил Адам.
В глазах леди Сисели, столь похожих на глаза ее внука, появилось осуждающее выражение.
— Не был бы ты таким тугодумом, Адам, давно бы уже понял, что я восхищаюсь отличным генеалогическим древом мисс Мэттьюз.
— А я считаю, бабушка, что в каждой семье, даже с самым безупречным генеалогическим древом, всегда найдется паршивая овца.
— Твой язвительный юмор здесь совершенно неуместен, Адам!
Елена недоуменно посмотрела на леди Сисели. Неужели она думает, что ее внук всего лишь шутит?
— Хотя обычно этим титулом награждают джентльмена, — как ни в чем не бывало продолжал Адам, — я не вижу причин, по которым паршивой овцой не могла бы называться…
— Адам!
— Повинуюсь, бабушка. — Он отвесил ей шутовской поклон и снова посерьезнел. — Могу я поинтересоваться, что случилось с настоящей миссис Лейтон? — обратился он к Елене.