Когда сии писма получите, то дайте в наши шанцы сегодня знак не мешкав, однем великим огнем и пятью пушечными выстрелами рядом чтоб подлиннее нам знать, что вы те писма получили.
Також, ежели мы когда с неприятелем в бой вступим близ города, тогда и вы, с своей стороны, учините выласку, как силно можете».
Письмо-приказание свидетельствовало о том, что Петр I действовал очень предусмотрительно. В секретном послании он указал, как действовать гарнизону в случае, если русской армии не удастся пробиться к городу. В случае крайне неблагоприятного развития событий полтавский комендант обязывался вывести все население из крепости, поджечь ее, взорвать или надежно спрятать пушки и пробиться к своим.
Одновременно коменданту полтавского гарнизона давалась свобода действий. Он знал от «языков», что в окружении шведского короля не выработали единого плана военных операций. Одни генералы предлагали снять безуспешную, затянувшуюся осаду. Другие советовали королю сначала напасть на лагерь русской армии, разгромить ее, а затем уже покончить со столь необходимой крепостью. Карл XII же считал: Полтаву следует брать в первую очередь. Теперь уже генеральным штурмом — мощным, без передышки, до победного конца, истребляя всех на своем пути.
Король приказал начать общий штурм, когда получил сведения о переходе русских войск на правый берег Ворсклы. Складывающаяся обстановка просто подстегивала его.
На такое решение шведского коронованного полководца повлияло сообщение прибывшего полковника Сандула о том, что крымский хан со всей своей конницей стоит за Перекопом. Оттоманский вассал, мол, только выжидает удобного момента для выступления против России. Взятие Полтавы должно было подтолкнуть осторожничавшего хана к началу опустошающего набега на украинские и южнорусские земли.
В шведском лагере понимали: в таком случае немалая часть русской действующей армии, особенно кавалерии и казаков, спешно ушла бы на юг для прикрытия границ. И в петровском стане ведали о том же. Что такое набег крымчаков, в российских пределах знали не понаслышке.
Штурм Полтавы 21 июня явился самым серьезным испытанием для мужественных защитников крепости. За все время осады в тот день, в его первой половине, полковник А. С. Келин в шифрованном письме А. Д. Меншикову сообщает о наблюдавшейся из крепости тревоге в осадном лагере. И последовавшей вслед перегруппировке неприятельских сил. Комендант точно определил, что все это связано с переходом полков русской армии 20 июня на правый берег реки Ворсклы. Алексей Степанович писал: