Подложив под щеку ладошку, Робин ровно и глубоко дышала во сне.
Керри подняла взгляд на Джонатана. Он стоял в ногах Робин и смотрел на Керри.
— Она была так расстроена. Ведь ты приехала, потому что решила забрать ее домой, да? — сказал он. — Вот ее портфель с книжками, учебниками и одеждой. Все упаковано, я помогу донести до машины.
— Джонатан, ты ведь все придумал. Не было никакого кошмара. Она ведь не просыпалась, правда же? — спросила Керри ровным голосом.
— Ты права, она не просыпалась, — равнодушно ответил сенатор. — И лучше будет для нее, если она и сейчас не проснется.
В тусклом свете ночной лампы Керри только сейчас разглядела пистолет в его руках.
— Джонатан, что ты делаешь? И где Грейс?
— Грейс крепко спит, Керри. Я счел, что так оно будет лучше. Бывают случаи, когда я прихожу к выводу, что надо дать ей успокоительное посильнее, чтобы немного облегчить ее страдания. Обычно я растворяю лекарство в горячем какао, которое приношу жене в постель каждый вечер.
— Джонатан, что ты хочешь от меня?
— Я хочу, чтобы все продолжалось так, как было до сих пор. Я хочу оставаться председателем сената и другом губернатора. Хочу остаток своей жизни провести рядом с женой, которую я по-прежнему действительно люблю. Иногда на мужчин находит затмение, Керри, и они делают ужасающие глупости. Им льстит внимание со стороны молодых красивых женщин. Возможно, я был особенно падок к такой лести из-за проблем со здоровьем Грейс. Я всегда знал, что делаю глупость. Потом единственным моим желанием было поскорее забрать обратно украшения, которые я подарил этой Сьюзен Реардон, этой вульгарной девке. Она, однако, никак не соглашалась вернуть мои подарки. — Пистолет в его руке дрогнул. — Разбуди Робин или же неси ее на руках. У нас нет больше времени.
— Джонатан, что ты собираешься сделать?
— Только то, что я должен сделать. Мне это будет сделать очень тяжело. Поверь, Керри. Почему ты вообще вздумала сражаться с ветряными мельницами? Какое для тебя имело значение, останется Реардон в тюрьме или нет? Ну и что, что отец Сьюзен утверждал, будто подарил браслет Сьюзен? Иные показания страшным образом навредили бы мне. Как все произошло, так оно и должно было быть. Я должен был продолжать служить штату, который так близок моему сердцу, жить с той женщиной, которую люблю. Для меня достаточное наказание уже то, что Грейс догадалась о моем предательстве.
Джонатан улыбнулся и продолжил:
— Она замечательная женщина. Она просто показала мне то фото из газеты и спросила: «Не напоминает ли тебе эта булавка ту, что была у меня, — „цветок и почка“? Мне бы хотелось тоже надеть ту, мою булавку. Пожалуйста, возьми ее из банка, дорогой». Она все знала, конечно, и я знал, что она знает, Керри. И от ее слов я почему-то сразу превратился из просто очередного стареющего влюбившегося идиота… в человека, который… запачкался, стал грязным, нечистым…