В районе того другого своего обиталища немногочисленные его соседи знали Джесона как личность весьма скрытную, не проявляющую ни малейшего интереса к установлению знакомств, к общению. В этот свой второй дом Джесон пускал лишь горничную да при необходимости ремонтных рабочих, но даже эти люди не знали и не могли знать ценности некоторых находившихся в доме предметов.
Если особняк в Элпине отличался изысканностью, то роскошь, скрытая в доме в Кэтскилзе, была просто потрясающей, ибо именно в Кэтскилзе Джесон хранил главное из награбленного — те предметы, с которыми расстаться был просто не в силах. Каждый предмет мебели был здесь сокровищем. На одной из стен, например, прямо над буфетом работы мастера Шератона висела картина кисти Фредерика Ремингтона. На самом же буфете сверкала ваза из коллекции Пичблоу.
Все купленное для поместья в Элпине приобреталось на деньги, вырученные от продажи награбленного. При этом здесь, конечно же, не оставлялось ничего из того, что могло бы вдруг привлечь внимание какого-либо гостя, обладающего фотографической памятью на некогда украденные у него вещи. По поводу любого находящегося в Элпине предмета Джесон мог сказать с легкостью и уверенностью: «Да, красивая вещь, не правда ли? Я приобрел это на аукционе „Сотби“ в прошлом году» или, например «За этим я съездил в округ Бакс, там распродавалось поместье Паркеров».
Единственную ошибку Джесон совершил десять лет назад в том же Элпине, когда приходящая по пятницам горничная рассыпала содержащиеся в ее записной книжке листочки. Она собрала тут же почти все из них, кроме одного. Того, на котором были выписаны шифры к замкам четырех особняков, располагавшихся неподалеку. Джесон списал все эти шифры, а листочек умудрился вставить в записную книжку до того, как горничная спохватилась. С собой совладать Джесон тогда не смог: он ограбил все четыре дома — поместья Эллотов, Эштонов, Донателли и, наконец, Реардонов. Джесон до сих пор не мог без дрожи вспоминать то, как едва не попался той ужасной ночью…
С тех пор прошло уже много лет, Скип Реардон давно был в тюрьме, возможности апелляций по его делу исчерпаны. А у Джесона опять все стало хорошо. Вот и сегодняшняя вечеринка была в самом разгаре. Джесон улыбался, принимая нескончаемые потоки комплиментов, лившихся из уст Элис Бартлетт Кинеллен.
— Надеюсь, что и Бобу удастся прийти, — сказал ей Джесон.
— Да-да, он обязательно придет. Он знает, что я не люблю, когда меня подводят.
Элис была красивой блондинкой, похожей на знаменитую актрису, принцессу Монако, Грейс Келли. Правда, в ней не присутствовало ничего от шарма и душевности погибшей принцессы. Элис Кинеллен была холодна, как лед. «Какая же она зануда и эгоистка! — думал Джесон. — Как только Кинеллену удается терпеть ее?»