Глава 7 РАЗРЫВ В КОНТИНУУМЕ
- Сами сможете? - спросил Хмурый, отдуваясь. Лицо его под шлемом покрылось мелкими бисеринками пота.
Вадим все отчетливо слышал, видимо, Хмурый включил его рацию.
- Смогу, - сказал Вадим и с усилием встал.
Кровь тотчас ударила в голову, грудь стиснуло словно железным обручем, под лопаткой закололо, ноги сделались ватными, и он понял, что не устоит, грохнется мордой о бетон, именно мордой, потому что каких-то двадцать секунд назад едва не ответил Хирургу согласием. В том, что Хирург существовал на самом деле, он ни капельки не сомневался. Но нет, устоял, мокрый, разбитый, дрожащий от напряжения и какой-то внутренней беззащитности. И Хирург, и все эти твари были рядом, и никакая физическая оболочка, никакой скафандр не смогли бы защитить от них. Перед Хирургом была его сущность, его голое "я", и это "я", оказавшись вновь в теле Вадима, трепетало, как овечий хвостик, потому что знало: от Хирурга не скрыться. И нечего себя крыть последними словами за трусость. А вот что организм в изнеможении, в этом виновата болезнь с красивым названием лучевая. Три недели - и алее капут. Хорошо, когда этого не знаешь, топ, а сдаешься постепенно, уступаешь этап за этапом, а когда знаешь, то руки опускаются и уже нет ни малейшего желания бороться.
Мысли путались, скакали, менялись с жуткой быстротой, никогда еще Вадим не чувствовал себя таким раздерганным. То он себя ругал, то напротив - оправдывал. Порой возникало ощущение, что внутри у него затаились потусторонние твари и по очереди дергают за веревочки. Одна тварь держит он думает так, вторая - этак, третья - совсем по-другому, а где-то между тварями мечется дрожащее от страха "я" и пытается отобрать веревочки.
Хмурый вдруг резко хлопнул Вадима по плечу, и круговерть в его бедной голове прекратилась. Оказывается, Хмурый что-то говорил, и молчание Вадима, сопровождаемое жуткими гримасами, сильно насторожило его.
Он так и сказал:
- Вы, Петров, строили такие рожи, что я, честно говоря, испугался за вас. Может, ушибли голову? Вы говорите, не стесняйтесь.
После чего взял Вадима под локоток и бережно повел к БТРу.
Никаких тварей вокруг не было, и Вадим с надеждой подумал, что, может, все это привиделось, пока он был без сознания, все эти козлоподобные монстры. Хирург, каменный червь, а главное, этот страшный, как смертный приговор, срок - три недели. Об этом в диспансере и разговора не было, чтобы три недели, напротив, речь шла о временной изоляции на период следствия, об интенсивной терапии и последующем переходе на обычный режим в специализированной больнице. Упадок сил - временное явление, товарищ, организм борется. Кажется, так говорил бородатенький щупленький доктор, пробиваясь к сознанию Вадима сквозь липкую сонную одурь.