— Я хочу спасти не только свой род. Я хочу спасти и людей.
— Где-то я это уже слышал, — Гэбриэл припомнил слова Вараввы, а потом и наставления Святого отца Михаила ему самому перед возвращением в Иерусалим.
— Потому и намереваюсь стать католическим священником, — продолжил Лука. — Ради спасения людей моя мать пожертвовала собой.
— А я пожертвовал собой ради неё. Если ты не забыл об этом.
— Я этого никогда не забуду. Но люди нуждаются в Вере, в Любви и Надежде. Пусть не будет новых, но те, что уже живут? Они уже существуют, они живут и дышат… И им нужно утешение.
— На самом деле люди нуждаются в еде, сексе и в мусорном баке, — тихо сказал старик.
— Что ты сказал? — не расслышал Лука.
— Да так, ничего особенного. Как всегда. Только не говори, что ты не прочь стать Папой.
— А почему нет?
— Иезуиты не становятся Папами, — напомнил Гэбриэл.
— Уже становятся. Вспомни Франциска «южанина». Ну, не будь мрачным! Может, я не вступлю в орден? — смешливо с вызовом ответил Лука.
— Всё играешься, как пацан! — осуждающе покачал головой Гэбриэл. — Твоя несерьёзность меня пугает подчас.
— Извини.
— Ты представляешь, что будет, если ты станешь Папой?
— Две тысячи лет мира и покоя, процветания и здравомыслия, — хладнокровно ответил Лука.
— Тебе не позволят так долго занимать этот пост. Тебя убьют.
— Значит, на то воля Божья, — спокойно ответил Лука.
— Я нисколько не против того, чтобы ты стал священником и отдал себя пожизненно католической церкви. Но ты сначала исполни своё истинное предназначение, спаси наш род. Ведь именно для того ты и был рождён. Именно ради этого твоя мать сошлась с Яковом. Она думала о будущем рода. И сама Богиня позволила тебе появиться на свет. Не забывай об этом. Возвращённая Благодать — это не случайность. У Богини, видимо, есть планы на люциферов.
— А может, пришло время кануть нам в небытие? И моё появление на самом деле просто случайность? Ошибка…
Гэбриэл испуганно посмотрел на подопечного.
— Зачем так жестоко шутить?
— Извини, — примирительно отозвался молодой человек. — Ну, извини, старик. Я пытаюсь справиться с ответственностью, которую ты возложил на меня. А быть серьёзным я всегда успею.
— Чем быстрее ты востановишь орден Семи, тем быстрее сможешь отправляться спасать людей. Чего ты упорствуешь, чего ждёшь? Думаешь, когда я умру, тебе не нужно будет исполнять обязанности отца народа?
Лука промолчал. И Гэбриэл понял, что ученик его действительно желает именно этого. Ему вдруг стало грустно. Он безвольно повесил голову и замолчал, больше не желая переубеждать того, кто смерти жаждал больше, чем жизни.