— Ладно, буду собираться.
— Посиди еще.
— Гости, не надоели ли вам хозяева? Ты хочешь, чтобы до этого дошло?
— Ты так редко у нас бываешь.
— Приезжайте сами ко мне.
— Тебя еще дома застать надо!
— Это верно. А что делать?
— Были рады тебя видеть.
— Взаимно.
В просторном театральном холле негде было повернуться. Такого количества звезд на квадратный метр я не видела давно. Встретила знакомых, которых не видела чуть ли не полгода. Каждая встреча сопровождалась восклицаниями: «Привет! Какие люди! Ну и куда же ты пропала?» Я с удовольствием общалась с Килеевым и Велесовым, примкнувшим к нашей компании. Там же я встретила Романа Медникова, который, конечно же, помнил, как я его «не узнала» и как Морозов объяснял мне, что это за «знакомое лицо». Медников смотрел, как я общаюсь с Морозовым, оценил, что за люди собрались в нашей компании, кто подходит к нам поздороваться… Смотрел и не понимал, почему я их всех знаю, меня знают многие, а его я и в тот раз не узнала, и сейчас не обращаю на его персону внимания, несмотря на звания и регалии. Он прошел со своей спутницей мимо нашей компании, как мне показалось, нарочито медленно. Но я не стала на этом зацикливаться. Наш разговор потек своим чередом. Морозов вспомнил очередной анекдот. У него было хорошее настроение. Он блистал. Но было едва заметно, что он нервничает.
— Не переживай. Премия будет твоей. — Я попыталась его отвлечь.
— Неужели?
— Спорим на десять долларов?
— Легко!
Тут к нему кто-то подошел, Морозов поздоровался с новым собеседником, и разговор снова вернулся в прежнее русло — Морозов стал развлекать компанию шутками-прибаутками.
Через какое-то время народ потянулся в зал. Церемония награждения, как правило, — зрелище долгое и утомительное. Редко кому удавалось придумать неожиданный сценарный ход, чтобы как-то разбавить официоз. Все было, как всегда: вскрывали конверт, объявляли сначала претендентов на награду, потом — имена победителей. Двухметровые манекенщицы выносили цветы и статуэтки. Когда объявили «нашу» номинацию, Морозов вытянулся как струна. Вскрыли конверт. Мне показалось, прошла вечность. Я смотрела то на сцену, то на Морозова.
— Премия вручается… Андрею Морозову!
Он шел на негнущихся ногах, и казалось, сам не верил в происходящее. Как будто это было для него полнейшей неожиданностью.
Он не поднялся на сцену — он влетел. Подошел к микрофону, принял подарки, поцеловал дарительнице руки.
— Спасибо всем! Это было ожидаемо, но в то же время неожиданно. Спасибо…
Его, как и всех, одарили цветами и фигуркой девушки-птицы. Окрыленный, он вернулся на место.