Дома я получила прозвище Прораб, поскольку выбирала строительный материал, занавески, декоративные элементы я сама. Это и понятно — жилье мое и жить в нем мне. Так что к основным, давно выверенным маршрутам, прибавилось еще несколько — строительные рынки, мебельные и хозяйственные магазины.
Но когда все закончилось, сразу стало… нечем заняться. Обычно день был загружен до предела и не умещался в двадцать четыре часа. Зато теперь имеется своя квартира, плод долгих мытарств и нечеловеческих усилий. Можно гордиться, что тоже немаловажно, потому что когда есть за что себя уважать, идешь по жизни более уверенно.
Зато потом, когда делали ремонт у родителей, уже не было таких проблем. Я знала, куда и зачем ехать, где какие материалы продаются и почем. Но и этот ремонт закончился, и я вернулась в свою квартиру, по которой успела соскучиться. Она приняла беглянку и, как ни странно, не выразила недовольства: краны работали, лампочки горели, сквозняков не наблюдалось. Началась спокойная жизнь.
— Люди! Запара! Свободная машина есть? — С этими словами я ворвалась в редакцию.
— Ты бы поздоровалась, что ли.
— Да, всем привет! Извини, Дим, но просто труба-барабан, вешалка. Буду весь день мучить машину своими текстами.
— У тебя иначе-то бывает? Ну когда ты научишься писать и сдавать в срок?
— Ой, не наступай мне на любимую мозоль. Наверное, мне этого не дано. Ладно, хватит болтологии. Да перестань ты скрипеть мозгами, старая железяка!
— Ты выражения-то выбирай.
— Это я компьютеру.
После трех часов работы меня «укусила мышь» — правую руку я не чувствовала вообще. И появилось ощущение, что боковое зрение пропало. Совсем.
— Болять мои крылья! Ребята, сваяйте инвалиду кофе. Ну пожалуйста!
— У тебя от него скоро глаза будут карего цвета.
— Красного лучше, что ли? Ну, Макс, сделай доброе дело.
— Молотого нет. «Чибо» сойдет?
— Ладно, давай. «Попадешь к вам в дом…»
— Ну, ты обуржуинилась!
— Все, умолкаю.
Пока мы с ребятами пили кофе и делились произошедшими событиями, вошла главный редактор.
— Все чаи гоняете? До сдачи номера осталось…
— Четыре часа!
— А две полосы «висят». Между прочим, по твоей милости. — Еще немного, и она просверлила бы меня взглядом насквозь.
— Осталась всего полоса. Все будет о’кей.
— Кстати. Вот телефон. Позвони, проверь информацию. На второй полосе дырка. Надергай строк пятнадцать — двадцать. Ну, что мне тебя учить? Ты же профессионал.
Алина, дав ценные указания, ушла.
Наш главный редактор Алина — женщина непредсказуемая, эмоциональная, но отходчивая. Она выросла на юге, на границе Ростовской области и Краснодарского края, отец — осетин, мать — гречанка. Так что горячая южная кровь давала о себе знать, но все прекрасно понимали, что через пять минут она отойдет и все наладится. Во внешности удивительным образом переплелись черты обоих родителей. В свое время брат отца, живший в Таганроге и часто бывавший у них в гостях, посоветовал Алине поступать на журфак МГУ. Девушка не представляла себе, что это за профессия, где находится Университет, и, конечно, было страшно одной ехать покорять Москву. Но она решилась.